Том 3. Товарищи по оружию. Повести. Пьесы

22
18
20
22
24
26
28
30

– И после послезавтра.

– И после после после послезавтра! – пропела Маша на мотив собственного сочинения – ей хотелось дурить.

– Когда я был маленьким, – сказал Синцов, – мне казалось, что я знаю тайну телеграфа. Я думал, что телеграммы, скатанные в трубочку, летят из города в город прямо по проводам, но только так быстро, что никто этого не видит. И я все смотрел на провода и старался увидеть. И мне даже иногда казалось, что я вижу, как они очень-очень быстро перескакивают от столба к столбу.

– Ты что-нибудь пишешь сейчас? – спросила Маша.

Слова Синцова о том, как по проволоке летят телеграммы, показались ей поэтичными, и она вспомнила о его неудавшейся, изорванной повести.

– Нет, ничего не пишу, – испуганно отозвался Синцов, подумав, что изорванная повесть была тем единственным, о чем не надо было говорить даже Маше. – Пойдем!

– Нет, теперь подожди, – сказала Маша, освобождаясь из его рук, вдруг становясь серьезной и, вместо того чтобы идти, усаживаясь на стул. – И ты сядь.

Он недоуменно, но послушно сел против нее.

– Знаешь, – сказала Маша, кладя руку на его колено и удерживая Синцова так решительно, словно им никак нельзя было уйти из этой комнаты, прежде чем она не скажет того, что хотела. – Ты мне писал в Комсомольск такие письма, что мне сейчас кажется, я даже лучше знаю тебя, чем если б жила все время где-нибудь рядом с тобой.

– Ну, это как сказать!

– Нет, именно так, – сосредоточенно сказала Маша, недовольная тем, что он перебил ее. – Но знаешь что?

– Что?

– Все-таки это неверное чувство.

– Почему?

– Потому что это неправда. Мне кажется, что я все знаю о тебе, а на самом деле я даже не знаю, что ты делал вчера. Когда я тебя увидела, ты вошел веселый и чем-то очень довольный.

– Я увидел тебя.

– Нет, нет, ты уже и до этого был чем-то очень доволен. Разве это не правда?

– Правда, – улыбнулся Синцов. – У меня был вчера хороший для газетчика день, хорошие дела…

Он хотел продолжать, но Маша его перебила:

– Вот видишь, а я не знаю, какие дела. Я даже тебя не спросила. А все потому, что вообразила, что я тебя вообще очень хорошо знаю. Вообще…