Том 3. Товарищи по оружию. Повести. Пьесы

Гульд. Он собирается жениться на Джесси.

Макферсон. Вот как! Теперь понимаю. Ну что же, печально, но хорошо. Поедет. Джесси не такая женщина, чтобы выйти за нищего.

Входит Смит.

Смит. Здравствуйте, шеф. Здравствуй, Джек.

Рукопожатие.

Макферсон. Садитесь, Гарри.

Смит. Сел. Нескромный вопрос: зачем вы меня так срочно вытащили? Меня прошлой ночью так трясло над Тихим океаном, до сих пор болят все кишки.

Макферсон. Боюсь, что теперь вам придется трястись над Атлантическим.

Смит. Что вы мне предлагаете?

Макферсон. Россию.

Смит. Россию? Последний месяц меня мучила бессонница, и я вдруг, впервые в жизни, стал читать на ночь нашу уважаемую газету. Судя по вашему новому политическому курсу, вам, пожалуй, нет смысла посылать в Россию именно меня.

Макферсон. Во-первых, благодарю вас за то, что вы наконец стали читать мою газету. А во-вторых, я думаю, что при моем новом курсе именно вам и надо поехать в Россию.

Смит. Шеф, вы спутали меня с Джеком.

Гульд. Не валяй дурака. После той книги, что я уже написал о России, русские были бы идиотами, если бы снова пустили меня туда. К сожалению, они не идиоты.

Смит. Но после той книги, что я уже написал о России, надо быть идиотом, чтобы при вашем новом курсе советовать шефу послать в Россию меня.

Гульд. Благодарю, но ты, как всегда, все спутал. И я тебе сейчас объясню, почему не я, а именно ты идиот.

Смит (удобно усаживаясь в кресле). Интересно. Факт для меня безусловен, но причины его не вполне ясны. Меня всю жизнь волновал этот вопрос – почему?

Гульд. Ты идиот потому, что не знаешь, что такое диалектика. Диалектика – это наука о том, что все бесконечно движется и изменяется.

Смит (прерывая). Очень приятно. Никогда в жизни я так быстро не умнел.

Гульд (продолжая). И твоя хвалебная книга, написанная в сорок втором году, только поможет тебе сейчас написать совсем другую книгу о России. Полезную нам.