CoverUP

— Что я ещё могла ей выложить?! — Яська выкатила глаза.

— Например, что это ты держала одной рукой за глотку этого перца, а другой лила ему в горло воду.

— Ты чего? Зачем мне это?

— Из ревности, — авторитетно заявил Ларик.

Тумба приподнял голову и рыкнул на такое нелепое предположение.

— Я его видела первый и теперь уже точно последний раз в жизни, — девушка тоже растерялась сначала настолько, что даже не поняла сразу, что мастер просто подшучивает над ней. Несколько жестоко и цинично, но нужно знать Ларика. За зиму она отвыкала от его своеобразного чувства юмора, и сейчас осознание, что он юморит, пришло не сразу.

— Вы, Илларион, опять шутить изволите? — посмотрела Яська с прищуром, который не обещал шутнику ничего хорошего. — А вы в курсе, что ваше чувство юмора ниже всякого плинтуса?

— Просто предполагаю, — пошел он на попятную. И сказал уже серьезно. — Случай, конечно, странный. Я не представляю себе вообще, как можно умереть от глотка воды. Ну, подавиться там, прокашляться и все.

— Я сегодня вообще ничего не могу ни пить, ни есть, — пожаловалась Яська. — Пить хочу целый день, но как подумаю о том, что видела, горло сжимается.

Она даже немного захрипела под конец фразы.

— Немудрено, — сказал Герман, в задумчивости вытащил пончик из корзинки, которую он таскал с собой, предлагая «бздыхам» — отдыхающим выпечку на пляже. Так сказать, не отходя от загорательного места. Пара тройка оставшихся после трудового дня пончиков ещё болталась у него в корзине. Яська сглотнула слюну: пончики, хоть и испеченные с утра, даже к концу жаркого дня не потеряли товарный вид. Василий Степанович был мастер своего дела и знатный кулинар. Только она собралась протянуть руку к зажигательно жующему Гере за пончиком, как горло опять сжала судорога.

— Теперь я умру, как Тантал, от голода и жажды, — печально произнесла Яська. — Окруженная пончиками и лимонадом.

Она кивнула на запотевший прозрачный кувшин с лимонадом, который Ларик только что достал из холодильника.

— Скоро пройдет, — ободряюще кивнул Гера, и сладкая нежная пудра с пончика полетела в сторону Яськи. Она недовольно и демонстративно отряхнулась, продавец пончиков же ничего не заметил, и продолжал, обращаясь уже к другу. — Этот дядька, который теперь покойник, он же не из наших был?

Надкусанный пончик с сожалением полетел в сторону дергающегося носа Тумбы. Пес не просил, но явно намекал. Схватил он его прямо в полуполете. Гера никогда не мог отказать псу.

— Насколько я понял, — сказал он, отряхивая жирные пальцы, — его в санаторий пригласил кто-то из начальства поработать на лето.

— Ольга в декрет ушла, — дополнил Ларик,

— Диетолог наш прежний. Она в нашей школе старше меня на три класса училась, — зачем-то поделился совершенно ненужной информацией он.

— И что?

— Она мне клиентов раньше подгоняла.