Пляска Бледных

Подойдя к мальчику, она опустилась на траву подле него, взяла его за руки. Тот отвернулся, желая уйти, но сестра настояла. Обняв за плечи, она усадила его перед собой. Она сильнее, она знает его, и за что он оказался здесь. Опустив ладони на виски мальчика, она заставила его смотреть в глаза, погружаясь в глубины карего моря. Обдало потоком жара, опаляя лицо. Хотелось отвести взгляд — но нельзя, нельзя. Нужно смотреть.

Она ощущала тёплые волны, что струились по её жилам, впиваясь в сознание мальчика, причиняя ему боль. Ощущала жжение в его висках, отторжении в его взгляде. Но — надо. Надо.

Луч света укрыл детей, погружая их во мрак, опуская в темницы души ребёнка. Глаза Сильфы застелила тьма.

***

Хорошую книгу надо прожить. В своих сюжетах Макс часто поднимал тему вампиров и охотников за ними. В антураже ветхих замков тёмных веков или в реалиях современности, но в центре внимания всегда был бравый охотник, которому противостояла нежить самых разных цветов и мастей. Будь то типичные кровососы или изворотливые мастера иллюзий, но воин всегда был готов ко всему. Потеряв всё и поставив собственную жизнь на карту, он бросал вызов силам тьмы, порою входя в их замки уже как себе домой, и, вне всякого сомнения, одерживал победу, и зло отступало, давая рассвет новому дню.

Теперь настал тот час, когда судьба бросила парню вызов, о котором он думал, о котором мечтал. Найдя старого знакомого блэкера, он вкратце обрисовал ему ситуацию: его девушку склонил к самоубийству парень в униформе СС.

И фотографии убийцы, и раскрытую квартиру Феи, и её труп на дороге — всё это было.

Затем — протянул другу плётку с просьбой сделать из неё оружие.

Кожу заменили хлёсткими металлическими пластинами, на конце — сточенные шурупы. Теперь ею можно было убивать.

Блэкер, по жизни рубавший металлл, в далёкие годы занимался кузнечеством и реконструкцией. Дело своё он знал, так что оружие получилось под стать охотнику: настоящий Убийца Вампиров, с готической гравировкой «Gn/Fi» на рукояти — марка кузнеца, куда же без неё.

Обвязав лоб тёмной повязкой, чтоб пот не мешал глазам, натянув просторную тёмную кофту, спрятав плеть под пояс, а нож — в карман, охотник приближался к Замку в предвкушении схватки с врагом.

Тьма обнимала город, а ночь рассыпалась звёздами, чей свет затмил лик алой луны. Окна логова зверя зловеще мерцают огнями, а близ ступеней входа слышится музыка. Из стен замка слышится оркестр: ударные и скрипки, духовые и клавишные смешались в симфонии, приветствуя охотника, и на фоне слышится хлопанье крыльев летучих мышей и волчий вой.

Макс поднимался по ступеням вверх, и Замок отвечал ему лязгом опускающихся ворот, приглашая его войти. У входа парень вздрогнул, слыша шум ветра, который был лишь в звуках, и далёкий детский смех. Они ждали его, явно подготовились к встрече. Это не будет честной битвой один-на-один: прежде, чем войти в тронный зал и убить Дракулу, герой обязан схлестнуться с его слугами, показать себя умнее и изворотливее, нежели все легионы тьмы, что встречают его. Локоны медуз, обманчивость оживших картин, игры со смертью — человек смертен и слаб перед лицом судьбы.

Он не дрогнет, каким бы опасным ни был его путь. Он пройдёт его до конца и отомстит за любимую, а затем очистит мир от царящего зла. Всё начинается здесь. Конец начинается здесь.

Во мраке помещения, раскинувшегося перед Охотником, послышались шаги. Тяжёлая медленная поступь.

Хруст обломков под мощными сапогами. Враг приближался. Он знал свою жертву и был к битве.

Сглотнув, Макс отпрянул, понимая, что сражаться с вампиром в беспросветной тьме — это не геройство, а сумасшествие. Да, луна яркая, как никогда, но в бою её свет — не помощник.

Опустив руку к плети, он напрягся, готовясь нанести удар. Как только появится в поле зрения — бить, сразу и без вопросов. Зло не имеет права говорить. Но противник медлил.

Прищурившись, парень разглядел силуэт перед собой. Высокий и мощный, крепкий, в солдатской форме, мужчина молча смотрел на него, замерев в дверном проеме. Он не приближался. Просто смотрел на парня, пришедшего в его владения.

Раздался гром, и Макса ослепило вспышкой невесть откуда взявшейся грозы, раздался шум проливного дождя, столь живого, что на какой-то миг парень ощутил капли на одежде. Послышались переливчатые струны фортепиано, что сливались с шумом дождя, а следом — в дело вступили ударные, ворвались рифы гитары, наполняя сердце хорошо знакомым гимном ноктюрну алых слёз. Макс покачал головой и схватился за плеть, потом — затаив дыхание ринулся в атаку на врага.