Машина неизвестного старика

— Вот твоя депеша, — сказала она мужу. — Снежок не захотел лететь в N. Блерио я оставила за городской чертой под охраной рабочих и взяла извозчика.

Карский молча целовал ее руки.

Александр Грин

382

Разговор прерывался…

— Желаете, я расскажу… Называйте это совпадением, случайностью, не все ли равно.

Вот здесь, в этом самом кабинете, год тому назад кутила веселая компания. Не один ящик Мума и Помри[8] был вылит на алтарь веселья. Среди нас был и Кронский, вы знаете его, наверное, по его роману «Забытые». Вот про него я и хочу рассказать.

Весь этот вечер он хандрил и нервничал, много пил, но было видно, что живительная влага на этот раз не оживляла его и по его лицу было заметно, что он готов расплакаться. Кто-то предложил позвать цыган. Они много пели и немного разогнали веселье. Сделалось как-то тоскливо. Кронский сидел в углу на пуфе и тянул особенно медленно, сосредоточенно Мум, казалось, он весь ушел в это занятие. К нему подсела цыганка, известная здесь под кличкой «Ню».

Они что-то говорили вполголоса. Я видел, как цыганка взяла его правую руку и вдруг неестественно громко сказала: «Знаешь — твое счастье 382 и несчастье 382». «Почему не 384? — вяло произнес Кронский. — И что за цифровые данные?».

— Уходи, — прошептал он ей и бросил золотой.

Я подошел к нему.

— Дура, — заметил он. — Пророчица из «Яра».

— Что ты хандришь? — спросил я его.

— Скучно до безобразия.

— Может быть, неудача?

— В чем, с издателем? Нет. Вчера получил 5 тысяч авансом, да на что деньги? Пропить их здесь? Да?..

— Удивляюсь, ты — всегда такой веселый.

Вместо ответа он опять уставился в одну точку и долго о чем-то думал, потом взглянул на меня и серьезно заметил:

— 382 — сумма цифр 13.

В это время ему подали телеграмму и посыльный из редакции тупо, удивленно глядел на груду бутылок и ждал ответа.