Кронский прочел телеграмму и вдруг выпрямился во весь рост, глубоко вздохнул, словно сбросил с себя тяжесть, простер руки… Я как сейчас вижу его вдохновенную фигуру с полузакрытыми глазами и слышу шепот: «Это счастье, счастье, счастье…»
Он вдруг заторопился и начал прощаться, мы его не задерживали.
— Послушай, проводи меня, — сказал он мне.
Я согласился.
В швейцарской он передал для «Ню» 382 рубля «за предсказанье».
— Скажите, от Кронского, — говорил он гарсону, ошеломленному щедрым «чаем».
— Прочитай телеграмму, — сказал он и протянул ее мне. — 13. В ней всего 13 слов. Только 13, сумма цифр!
«Я свободна. Муж умер. Жду здесь в гостинице Марсель. 382. Немедленно.
Мария Горская».
— Не понимаю. А правда, 13 слов, — согласился я.
— Да, 13. Ты знаешь, я 14 лет жду этого зова. Я холостой… да что рассказывать, ты читал мой роман «Забытые». Так вот, Шаус — это я.
Он настаивал, чтобы я вошел в гостиницу — я отказался. Я встретил его на другой лень и могу сказать, что не видал в жизни более счастливого человека.
— Мне более ничего не надо в жизни, — сказал он мне, — даже славы…
Вы, может быть, слышали, что его призвали на войну, он прапорщик запаса. И вот прочитайте кто-нибудь вслух письмо его денщика. Я вчера получил.
«…а барин мне наказывал вперед сообщить вам.
Нашел я барина возле леска, на ем лежит немецкий солдат и перегрыз ему горло, а солдата — наши штыком проткнули. Так они и померли обнявшись. Барина везу домой, больно барыня наказывала, а от солдата немецкого сорвал погоны, на них цифра 382, полк их или дивизия. Каску тоже везу и саблю…»
Кто-то вздохнул. Электрическая люстра вдруг погасла и снова загорелась еще более ослепительным светом…
ЧЕРНАЯ МАСКА
Офицеры 3-го батальона (их всех было только пятеро: четыре ротных и один батальонный) собрались праздновать канун нового года в землянке своего командира. Это была самая большая и самая комфортабельная на всем боевом участке землянка.