— Ребиата… заген-зи…
Опять в книжку, потом:
— Гаварить прауда… Понимать? Ну?
— Понимаем! — ответил за всех десятилетний мальчуган, самый старший из всей компании.
— А! Нну, — продолжал немец, почти перед каждым словом заглядывая в книжку, — гаварить прауда. Если ньет, будет выстреляет… Инну?
И, чтобы посильнее напугать мальчуганов, он напрягал глотку и устрашительно вращал в разные стороны белками глаз.
Порылся в книжке продолжительно в нескольких местах и наконец, видимо, сколотил целую фразу.
— Не есть ли тут близки казаков?
— Казаки? — разом подхватили несколько голосов. — Есть, есть. Как не быть? Есть казаки…
— О-о! — произнес начальник и многозначительно окинул взором весь отряд.
— Есть казаки? Многие?
— Да тут их много, их не оберешься…
— Не обирошесиа? Вас-ис-дас — не обирошесиа? Ну? Ти-сиача? А?
— Может, и тыща наберется. Кто ж их считал?
— Читал? Вас-ис-дас читал?
— Считал, — поправил мальчик…
— Нну? А где он стоить — казаки? Там? В деревни?
— Не-ет! — живо ответили дети и даже весело переглянулись: какой, дескать, немец дурак, таких пустяков не понимает. — Где же таки в деревне! Казаки водятся не в деревне, а в лесу…
— Лесу? Им-ден-вальде? Каком лесу?
— В каком? А во всяком. И тут и там, везде, во всяком лесу водятся казаки.