— Вам еще…
— Сперва приоденьтесь поприличнее и тогда делайте комплименты. А гимнастикой я занималась, чтоб убедиться в своих подозрениях, что в каморке в самом деле кто-то есть.
— И вам удалось это?
— Как видите, удалось. Редкий мужчина удержится, чтоб не посмотреть на полуголую женщину. Мужчины ведь дураки.
Солдаты и оперативные работники уехали. Капитан Гайгал хотел последовать за ними, но Калнозол задержал его.
— Оставайся, Павил, на душе муторно, давай поужинаем, кофе выпьем. Давно я на взморье не кутил.
Без карточек в ресторане, кроме кофе и водки, ничего не подавали. И то по коммерческим ценам.
— Что только теперь не называют кофе! — отпив глоток, медленно протянул полковник. Он устал от напряженной работы и неприятностей. И в то же время чувствовалось, что ему никак не освободиться от какой-то мысли. Говорит о кофе, а думает совсем о другом.
Капитан выпил рюмку водки и терпеливо ждал. Долго полковник все равно не удержится. У него обязательно прорвется что-нибудь.
— Павил, как ты считаешь, при помощи современной техники можно всего добиться?
— Обед на электрической плитке, конечно, приготовить можно.
— Не безгрешна ли современная техника?
— Католики считают, что безгрешен один папа римский.
— Но ты ведь не католик. Как ты считаешь?
— Как я считаю? Недавно у моей машинки пружина валика сломалась. Пять раз я таскал ее в мастерскую, и пять раз пружина ломалась снова. Машинка по сей день не работает. Говорят, что это последствия войны.
— Мне жена принесла с рынка яблок. Многие оказались с червями. На рынке тоже говорят, что это последствия войны.
— Может быть. Я в вопросах садоводства профан.
— Вот видишь, Павил, если ремонтная мастерская не справилась с пружинкой твоей машинки, то и пеленгационная техника могла не совсем точно определить квадрат.
Рука Гайгала с чашкой кофе застыла в воздухе.
— Послушай, Павил, пойдем отсюда, все равно зря сидим. Придем через год, тогда, может, и талонов уже не надо будет, и по коммерческим ценам выбор больший будет. Давай-ка пройдемся лучше немного по свежему воздуху.