Заземление

Дверь громко хлопнула, закрываясь. Напряжённый треск дерева разбавил тишину и, медленно сойдя на нет, слился с нею. По щербатой стене, прорисовав пологие тени, скользнуло облачко света. Воздух вздрогнул, закружив вихри пылинок каруселью.

Запахло опасностью. Поношенными кожанными доспехами и потом. Обнажёнными лезвиями, которые наточены так славно, что могут рассечь кожу до кости нечаянным прикосновением.

– Они здесь! – неуверенный голос просочился в упругий студень тишины. – Я видел свечу!

Кантана лениво оторвалась от губ Нери. Наваждение сменил ужас: терпкий и липкий. Пахнущий, как сосновая смола в тот день на развалинах… Слова были излишни – на этот раз всё казалось слишком очевидным. Встретив во тьме поблескивающие глаза соратника, Кантана обмерла ещё сильнее и обхватила руку Нери.

– Тебе точно не почудилось? – второй голос показался до боли знакомым. – Тут темень непроглядная.

– Врать не буду! – снова заверещал первый. В уши штопором впился мерзкий лязгающий звук, сопровождающий каждый его шаг. – Смотри сам: свеча ещё тёплая. Да и воск застыть не успел.

Сердце заколотилось, сгрудившись в комочек. Запахи книжной пыли и опасности смешались, обретая умопомрачительную яркость, от которой темень перед глазами запестрела акварелью. Кантана пошатнулась, пытаясь удержаться в реальности. Едва не потеряв равновесие, она упёрлась лбом в грудь Нери.

– Портал, – шепнул он тихонько, поймав её за плечи.

– Что? – промямлила Кантана одними губами.

– Открой портал, – проговорил Нери ещё тише. – Просто попытайся. Прошу тебя. Самое время бежать.

Кантана закусила губу. Он прав! На этот раз безнадёжно прав – глупо отрицать это. Их жизни болтаются на волоске, зажатые в спёртой темени библиотеки. Они – потерявшиеся узники мгновения. Всё, что у них осталось – тёмный закуток у окна, в котором, может быть, заметят не сразу. Помедлив, Кантана отступила на пару шагов. Нога, обтянутая промокшим чулком, прочертила линию, зацепив небольшую брошюру.

И только теперь она вспомнила, что оставила сапоги сушиться под столом.

Сапоги, увы, теперь были там, где разгуливали дозорные. Прекрасные кожаные сапоги, превосходно защищающие от стужи первого сезона, теперь могли выдать и её, и Нери. И дёрнули же её Разрушители разуться! Кантана прыснула, поддавшись истерике: впервые в жизни она признала ошибку и сожалела о неразумном поступке.

– Обувь, – простонала она виновато.

– Обувь или жизнь, Кантана?! – голос Нери звучал осуждающе.

– Ты знаешь ответ, – парировала Кантана.

Что за глупые вопросы он задаёт? Почему непременно одно из двух? Нормальные люди добиваются цели, не жертвуя при этом другой. Как мама… Кантана высказала бы возмущение, но повышение голоса в такой тишине приравнивалось к самоубийству.

Между тем, блеклое световое облачко, колыхнув тени, уплыло по стене вдаль, снова погрузив помещение во мрак. Тошнотворный запах крепкого мужского пота ослаб. Дозорные, вероятно, направились рыскать по подсобкам. Что ж, это только на руку! Наверняка, хватит времени для того, чтобы прокрасться к столу и утащить сапожки.

Пошатываясь, Кантана двинулась вдоль стеллажа. Пыль с полок сухой коркой оседала на ладонях. Ноги, лишённые обуви, переступали по доскам неслышно, почти невесомо.

– Стой, – Нери внезапно перехватил её плечо сзади, чуть не заставив заорать от испуга, – на смерть идёшь?