Заземление

– Выбирай, – произнесла Анацеа обветренными губами, чувствуя, как сердце морщится засохшим бутоном. – Я обещаю, что приму твой выбор.

«Если он будет правильным», – добавил внутренний голос. Анацеа вздохнула, выпустив изо рта облачко пара: только что она обманула дочь. Но то была ложь во спасение. Никогда, ни при каких обстоятельствах она не сможет смириться, если Кантана выберет полёт в пропасть.

Кантана молчала, чуть приоткрыв губы. Лунный свет опалял её волосы. Нарочитая настороженность сквозила в каждом взгляде и жесте. Анацеа догадывалась, что она чувствует подвох, которого нет. Оно и лучше: возможно, неуверенность подтолкнёт её на правильный путь.

Чужеземец за спиной Кантаны выжидающе затаился. Уверенное выражение его лица подсказывало, что он поймёт любое её решение. Хотя, собственно, кто он такой, чтобы быть заинтересованным? Вместе им уж точно не быть: особенно после того, как правда раскроется!

Анацеа оглядела поле боя. Миа смело вышла из-за двери кареты. Вокруг глаз её разливалась краснота: плакала, неженка. Азаэль стоял рядом с нею, робко поддерживая под локоть. Ещё один хороший кандидат на ссылку.

– Ну так, – Анацеа склонила голову, – ты выбрала? Может, дать подсказку?

– Я выбрала, – выдохнула Кантана. – Мама, прошу…

Фразу разорвал чавкающий звук шагов. Кто-то на огромной скорость нёсся через поле, бороздя сапогами густую грязь.

– Я готова! – чёрный силуэт подскочил на место возницы.

Этот голос. Он был знаком до боли. Однако не время утруждать себя догадками: главное сейчас – не позволить Кантане натворить глупостей. А то ведь очернит собственное имя перед Покровителями, а потом покается. Знавали таких!

– Ну так что? – Анацеа с интересом наблюдала, как Азаэль помогает Мии вскарабкаться в повозку. – Самое время выбрать.

Кантана, тяжело вздохнув, сделала шаг по мокрой траве. Влажные стебли зашелестели под её туфельками. Обвив руками шею Анацеа, уткнулась ей в плечо. Слёзы Кантаны побежали горячими ручейками по шее. Волосы её пахли пылью, старыми книгами и розовым маслом.

– Я люблю тебя, мама, – проговорила Кантана, шмыгая носом. – Я никогда не хотела причинять тебе боль, клянусь!

Иномирянин робко опустил глаза в землю. Ах, как хотел бы он иного исхода! Но не выйдет. Если бы не получилось у Анацеа сейчас, сами Покровители не допустили бы их связи с Кантаной. Потому что объединённые кровными узами не должны строить отношения, а единение для таких – прямой путь в логово Разрушителей.

– Я знала, что ты примешь правильное решение, – Анацеа с одобрением погладила дочь по спине. Плечи Кантаны мелко вздрагивали под ладонью.

Кантана подняла заплаканное лицо и посмотрела Анацеа в глаза. В этот момент она до боли напоминала отца. Анацеа снова увидела Тео, стоящего перед задождлённым окном в день их последней встречи. Отчаянные отблески молний опаляли его кожу ледяным пламенем, чёрные глаза походили на перезрелые восковые вишни. «Это будет неверное решение, Анацеа», – с сожалением в голосе подытожил всплывший в подсознании образ.

Теана. Покровители должны были узнать Кантану именно под таким именем.

– Прости меня, мама, – словно прочитав её мысли, пролепетала Кантана. И робко попятилась, отстраняясь. – Покровители дарят женщинам дочерей для того, чтобы они увидели свои ошибки со стороны.

– Любовь – это не ошибка, – каменная маска на лице Анацеа отяжелела, угрожая осыпаться лавиной. – Ты ещё мала, чтобы это понять.

– Вот и не осуждай меня, – слетела с губ Кантаны едва слышная фраза. Анацеа даже удалось убедить себя, что она приняла за столь смелые слова шёпот северного ветра. Если бы её дочь сказала такое на самом деле, она легла бы поперёк дороги, но не уступила бы.