– Что такое?
– Вы… Вы выглядите потрясающе.
Мы оба посмотрели на мое платье, красное и бархатистое. Я купила его в свой первый день в Лондоне.
– И это так ошеломительно?
– Примите комплимент, – сказал мне бармен, к моему глубокому смущению. – И знаете что? Он прав.
– Хм, – задумалась я. – Спасибо.
Он подвинул нам два бокала бледного пузырящегося напитка. Я взяла один.
– Благодарю. Послушайте. Конечно, вам уже осточертело, что люди у вас об этом спрашивают, но моя подруга была здесь несколько недель назад. Я знаю, вас уже навестили журналисты и прочие. Однако мне просто хотелось бы знать, помните ли вы ее. И ее приятеля.
Я подумала о Гае, и на меня внезапно обрушилось осознание, что этот человек, которого я никогда не встречала, мертв. Я бы хотела с ним встретиться, но это мне уже не удастся. Он скончался: кто-то пырнул его ножом, и он умер. А вечером накануне этого происшествия Гай был здесь, в точности там, где сейчас нахожусь я.
Бармен тяжело вздохнул и начал копаться под стойкой.
– Вот. – Он что-то мне передал. Это была, как ни странно, корзинка с попкорном. Я передала ее Алексу. – Да. Ваша подруга? Ужасное дело.
– Знаете, она его не убивала. Просто не могла этого сделать. Это сделал кто-то другой и скрылся. Вместе с ней.
– Люди совершают жуткие вещи, когда они кем-то одержимы.
Я попробовала кусочек попкорна и вспомнила, что не люблю его. Алекс молчал; я уловила в его молчании неодобрение.
– Она не могла этого сделать. Я знаю, что она этого не делала. Вы помните, как они были здесь?
– Полиция говорит, это она. Мне это кажется правдоподобным. – Я посмотрела на Алекса, который нахмурился, демонстрируя свое нежелание фигурировать в качестве полицейского. – Да, – продолжил бармен. – На самом деле я так и думаю.
– Как они выглядели?
Официантка с искусно взлохмаченными длинными волосами и парой детских сказочных крылышек на спине подошла к стойке бара и подвинула бармену листок бумаги.
– И два «Просекко», – прибавила она.
– Уже готовлю.