Он не сразу понял смысл ее слов; хмурился, мечтая, чтобы она скорее ушла, косился на входную дверь, сокрушаясь, что нехорошо быть невежливым с почитателями таланта, которых, откровенно говоря, и так немного.
— Я Поппи! — Слова прозвучали резко, как болезненный удар по голени.
Он машинально поднялся, пожал ее руку, выдавил откуда-то из глубины улыбку, придал лицу вежливое выражение и предложил девушке сесть.
«Это шутка», — вертелось в голове. Поппи в последнюю минуту струсила и отправила вместо себя на свидание с незнакомцем подругу.
Девушка заговорила, и он понял, что никакой ошибки нет, он разговаривал по телефону именно с ней.
Разочарование стало наполнять его изнутри, как дождевая вода рваные ботинки. Девушка ему совсем не нравилась. Как бы найти способ сбежать сразу, чтобы спасти и себя, и деньги на ланч? Нет, Генри и сам понимал, что никогда так не поступит.
Может, она заплатит за себя сама? Он упрекнул себя за мелочность. Ведь не ее вина, что он совершил столь глупую ошибку.
— Что-нибудь выпьете?
— Почему бы и нет? Пожалуй, белого вина с содовой.
Генри вполоборота высматривал официанта, одновременно разглядывая Поппи. Черный пиджак, белая блуза с расстегнутой верхней пуговицей; комплект украшений с жемчугом; прямые короткие волосы. Слишком короткие для лица такой формы. Похоже, она немало времени уделила внешнему виду и теперь напоминала коробку конфет в подарочной упаковке. Наконец подошел официант, и Генри сделал заказ. Поппи сложила руки на коленях и широко улыбнулась. Полновата, подумал он; будь она худее, выглядела бы намного лучше.
— Итак, — произнесла девушка, — здравствуйте, таинственный незнакомец.
Генри улыбнулся. Возможно, она тоже пытается скрыть разочарование. Принесли меню. Они выбрали блюда и бутылку «Бароло»; он не разбирался в винах, но «Бароло» знал. Внезапно у него появилось желание напиться — так сильно, чтобы забыть мечты, которые он лелеял почти целую неделю.
Поппи подняла бокал.
— За вас, Генри Генри. — Она замолчала, уловив по выражению его лица, что слышать собственное имя ему неприятно. — По-моему, у вас очень красивое имя, так элегантно.
Они чокнулись. Генри понимал, что по поводу имени ему придется все объяснить; так было всегда.
— Эта шутка, — грустно начал он. — Мой отец выступал в стендап-шоу и находил жизнь вне сцены скучной, постоянно боролся с рутиной; он все вокруг себя старался обратить в шутку. — Генри поднял бокал и чуть не выронил.
— Печально, — произнесла Поппи. — Мне совсем не кажется это шуткой, напротив, очень красивое имя и очень вам идет.
Она опять улыбнулась.
Генри решил, что девушка все же симпатичнее, чем показалась ему вначале; ему даже стало стыдно за первое впечатление.
— А чем вы занимаетесь?