Я тоже почувствовал запах. Повернувшись, увидел, что, к моему удивлению, «Искушение», лежащее на сундуке, охвачено огнем!
Я вскочил, схватил книгу, побежал в кухню, бросил ее в раковину, а затем включил оба крана, чтобы скорее потушить пламя.
Произошедшему, разумеется, нашлось весьма прозаическое объяснение: рядом с книгой стояло стеклянное пресс-папье. Яркие солнечные лучи падали на него и преломлялись. Так мы делали, будучи детьми, — брали лупу и ловили свет, когда хотели что-то поджечь. Однако… то, что это произошло именно в атриуме, в доме, где совсем недавно жило привидение, делало ситуацию зловеще мистической.
Эта история была лишь первой из череды многих, произошедших в этом славном доме.
Вторая случилась в первые выходные, которые мы провели там вдвоем. В воскресенье утром я поздоровался с соседом, который жил в доме, представлявшем собой здание, служившее в давние времена каретным сараем.
— Хотел вас спросить, — обратился ко мне вежливый мужчина в годах, — нам с женой стало любопытно. У вас гостит кто-то с маленьким ребенком?
— Нет, — удивился я вопросу.
— Хм, значит, опять привидение, — махнул рукой тот, словно это было делом вполне естественным.
Оказалось, что эти соседи, как и многие другие неподалеку, часто слышали доносившийся из дома детский плач. Позже мы узнали, что в 1920-х хозяева вскрыли пол в гостиной, почувствовав сырость и гнилостный запах, и обнаружили скелет ребенка, возможно мертворожденного малыша или убитого много лет назад.
За домом было небольшое озеро, узкое и в четверть мили длиной, вдоль него тянулась тропинка для прогулок. За десять лет, что мы прожили в доме, нам не раз приходилось слышать от жителей деревни, что в сумерках их часто заставлял бежать с озера без оглядки римский сотник! Мне эта история казалась совсем уж невероятной.
Но была и та, которая по многим причинам выглядела вполне правдивой, была она рассказана другим соседом, с которым мы случайно разговорились.
Имение всегда занимало большую площадь, к дому прилегало несколько сотен акров земли. Со временем земля были распродана по частям и застроена, в период с 1930 по 1950 год на дальнем берегу озера появились несколько домов. Как-то раз мы с Борисом прогуливались вдоль них, и владелец одного — сноровистый мужчина лет пятидесяти пяти, работающий мелким начальником на фабрике, — неожиданно помахал мне рукой и крикнул:
— Надеюсь, вам удастся обуздать ваших чертовых призраков!
Затем он рассказал мне следующее:
— В прошлое воскресенье были крестины моего внука. В четыре часа все гости разошлись, и я сидел в гостиной, читал «Санди таймс». Вдруг в комнате стало холодно, я даже поежился. Подняв глаза, увидел монаха в плаще с капюшоном, он стоял и смотрел на меня сверху вниз. Сначала я подумал, что это кто-то из родственников решил надо мной пошутить. Я встал и пошел за ним в кухню, но он будто растворился в воздухе. В кухне была только моя жена, которая мыла посуду. Кухня у нас совмещенная с комнатой, и жена утверждает, что ничего не видела и не слышала.
За время нашей деревенской жизни произошла еще одна история, связанная с привидением. На передней стене дома расположены два классических окна в георгианском стиле. Одно из них находилось в гостевой спальне, которую мы называли голубой комнатой. Я старался не заходить в нее без надобности, потому что в ней мне всегда было некомфортно.
Уезжая надолго, мы непременно нанимали человека, который бы временно жил в доме и следил за ним. И всякий раз этот человек отказывался занимать голубую комнату, ссылаясь на то, что ему не нравится цвет, или объяснял, что лучи утреннего солнца будят его слишком рано, и предпочитал выбрать другую свободную спальню.
Вместо постскриптума хочу добавить несколько фактов из истории дома. Большую часть XX века особняк принадлежал семье Стобарт, самый известный из них, Том Стобарт, кавалер Ордена Британской империи, был фотографом, зоологом и писателем. Большой любитель приключений, он входил в состав экспедиции на Эверест Ханта и Хиллари и сделал много замечательных снимков и кадров, документируя восхождение группы. Позже, в Эфиопии он был ранен выстрелом в колено, скончался скоропостижно от сердечного приступа в молодом возрасте на местной железнодорожной станции Гассокс.
Членом их семьи также была странная леди, по всеобщему мнению — ненавидящая всех людей лесбиянка. Она настолько жестоко обращалась с сестрой Тома Энни (мы одно время дружили, пока она не умерла от инсульта), когда та была еще ребенком, что женщина так и не смогла вести нормальную жизнь и не научилась строить отношения с людьми. Как-то Энни рассказала нам, что эта дама привязывала ей руки к кровати ремнями, чтобы она, в случае искушения, не смогла дотронуться до своего тела. Может, это и была дама в сером из нашего внутреннего дворика?
Во время Второй мировой войны в доме расквартировали канадских солдат. После ее окончания, во второй половине XX века, поместьем владели три пары — все впоследствии развелись. Мы как раз были третьими. Может, в этом повинна леди в сером?