Отвергнутая невеста. Хозяйка заброшенного дома

22
18
20
22
24
26
28
30

Да, смотрелось громоздко и тяжело, но ведь старинные вещи отличаются массивностью и некоторой грубостью?

— Тут еще одна корона имеется, — вдруг произнес законник, все так же хитро улыбаясь. — Прошу, Брат. Поясните собравшимся!

Кристиан с удивлением посмотрел на кроткого Брата Умиротворения, и тот почтительно поклонился.

— Вот как? — с нажимом произнес Кристиан. — Вы… вы отыскали ее титул?

Брат Умиротворения поклонился.

— Прибыл сразу, как только меня призвали по этому делу, — он переглянулся с Законником. — И привез я не только титул…

Спокойный и исполненный достоинства голос Брата был ужасно знакомым.

Хотя я могла бы поклясться, что раньше никогда не слышала его.

Но интонации, манера произносить слова… Да и лицо тоже как будто бы очень знакомое. Но полустертое в памяти.

—… Но и земли. Ее титул — не просто дарованный королем документ. Это богатое наследство, которое должно было быть сохранено в тайне до ее совершеннолетия или до бракосочетания. Но в свете обстоятельств… все-таки, официальная помолвка — это можно зачесть как брак. Да и безопасность невесты… Ее состоянием могли спекулировать и злоупотреблять разные люди. Поэтому я, как хранитель ее состояния, считаю, что наследство должно отдать ей сейчас. Я посоветовался с законником и оба мы пришли к выводу, что вполне можно ускорить процесс вступления в наследство. Думаю, завещатель был бы рад этому.

Он чуть слышно вздохнул, будто ему было очень жаль кого-то. Или что-то.

Но, так или иначе, а он тоже предъявил мне ларец.

Такой же солидный, красивый, старинный, как ларец Кристиана.

В этом ларце лежали бумаги.

— Документы, подтверждающие ваше право на владение землями, — произнес он, подав мне эти документы.

Под бумагами обнаружился ключ, тоже старинный и скорее декоративный, чем настоящий.

— Ключ от замка, — пояснил Брат Умиротворения. — Ну, и корона. Корона маркизы Сорель.

Корона была маленькая, но настоящая, черт ее побери!

Золотая старинная корона с красными камнями!

И ее Брат Умиротворения возложил на мою обалдевшую голову, склоненную передо мной.