– Наоми, представь нас, будь любезна.
– Джейни, познакомься, – сказала Наоми, когда её подруга встала рядом, – это Исида Мацунага, глава нашего клана. А это, прадедушка, Джейни, моя близкая подруга, – добавила она.
– Очень приятно познакомиться, – протянул старик сухую руку.
– Взаимно, Исида-сан, – сказала Джейни, ответив на рукопожатие.
– Лишние мы на этом празднике жизни, – заметил я шепотом и по-русски.
– Возможно, – ответила Максим. Опять: ни шуточек, ни злорадства.
Исида проследовал к своему месту во главе стола. Сел, положил руки сверху и обратился к нам с мажоркой:
– Максим, мне очень приятно, что вы привезли мою Наоми. Я считаю, что вы совершенно точно выполнили мою скромную просьбу. Это означает, что контракт между корпорацией Mitsui Industries и холдингом вашего отца «Лайна» будет подписан в самое ближайшее время. Я благодарен вам за работу и хочу особо подчеркнуть, что я нисколько не сомневался: вы – достойная продолжательница дела своего отца, а это значит, будущее холдинга «Лайна» после того, как отец передаст вам бразды правления, окажется в надёжных руках.
Старческая деменция. Маразм. Вот причина, почему старик вдруг так резко переменил своё отношение к правнучке, которую прежде проклинал за желание выйти замуж за простого британца. Презирал, видеть не хотел, а после вдруг передумал. Видимо, он просто позабыл, что они с Майклом настоящая пара. Иначе бы не стал с ними беседовать, а даже на порог не пустил.
И старческое же слабоумие – причина того, почему старик Исида обратился не ко мне, а к Максим, назвав её «продолжательницей дела своего отца». Мне так и хотелось, пока он говорил, встать и сказать ему: «Эй, дедуля! Ты ничего не попутал? Это я сын Кирилла Андреевича, а не Максим – его дочь. Тут всё просто: я – сын и наследник, Максим – любовница, содержанка. Да-да, господин Мацунага, вы не знали? Папаша шпилит её!».
Но я промолчал. Моя бурная речь могла нарушить коммерческие планы моего отца, а это бы ударило и по мне, и по маме. Не хочу, чтобы она после выхода на пенсию, которая у неё не за горами, стала жить на скромные 20 тысяч рублей. То есть я, безусловно, буду ей помогать, но она ведь женщина очень гордая, привыкла к независимости за последние несколько лет, когда стала свободной от уз брака. А на те крохи ей не прожить достойно.
Аудиенция была окончена. Мы встали с Максим, и, ни слова не сказав, поклонились и вышли. Старик Мацунага остался вдвоем с Наоми и Джейни, мы дальше были бы лишними – там уже начинаются дела семейные, мы же свою задачу выполнили.
– Старый маразматик, – говорю я насмешливо, но очень тихо, когда мы едем обратно. Так, чтобы только сидящая рядом Максим смогла меня услышать.
– Ты о ком? – спрашивает мажорка. В её голосе ни интереса особого, ни прежнего задора. Может, заболела?
– Как кто? Старик, конечно.
– Почему?
– Назвал тебя дочерью моего отца.
– Ах, это… – равнодушно говорит Максим и отворачивается к окну.
– Ничего не скажешь на такое? – удивляюсь в ответ.