Полночь в Малабар-хаусе

22
18
20
22
24
26
28
30

Блэкфинч, одетый во фланелевые брюки и белую рубашку с закатанными до локтей рукавами, склонился над рабочим столом и что-то разглядывал в микроскоп, сдвинув очки на затылок. Похоже, он не услышал, как она вошла, и Персис стала ждать, гадая, как лучше оторвать его от работы.

За нее все сделала ворона, которая уселась на подоконник и принялась громко долбить клювом стекло.

Блэкфинч огляделся, увидел Персис и замер. Правое ухо у него все еще было перебинтовано. Какое-то время он смотрел на нее, а затем вернулся к своему микроскопу.

Персис прошла вглубь комнаты, как никогда, переживая из-за своей внешности. Возможно, ей все же не стоило надевать это платье и эти неудобные, хотя и, бесспорно, стильные туфли, которые тетя Нусси подарила ей год назад.

– Я удивлена, что ты здесь. Думала, ты будешь праздновать рождение нации вместе с той твоей старой подругой.

– Это не моя нация, – сухо сказал Блэкфинч, даже не глядя в ее сторону.

– Не согласна. «Каждый контакт оставляет след» – принцип Локара[16], кажется? А британцы жили здесь три столетия, так что контактов было довольно.

Блэкфинч хмыкнул. Она постаралась переместиться в поле его зрения, но он тут же подвинулся так, чтобы оставаться к ней спиной.

Персис вздохнула.

– Я так понимаю, ты все еще сердишься?

– С чего бы это мне на тебя сердиться? Ты же в меня не стреляла. Хотя нет, постой. Именно это ты и сделала.

– Что ты хочешь услышать? Прости меня. Я не хотела отстреливать тебе часть уха.

– Ты меня чуть не убила!

– Это был обдуманный риск. Если бы Шанкар посадил тебя в машину, неизвестно, что бы он с тобой сделал. А от меня опасности ждать было нечего. На экзамене по стрельбе я набрала 96 %.

– Отрадно это слышать, – проворчал он.

– Прости меня, – повторила Персис. – Но, если бы ты не дернулся в последнюю секунду, я бы не задела ухо.

– Значит, это я во всем виноват? – он повернулся к ней. Щеки у него горели.

«Вот было бы забавно сейчас ляпнуть, что он очень красивый, когда сердится», – подумала Персис, но сдержалась. Вряд ли бы он оценил.

– Ты на редкость бесшабашная, Персис, – сердито сказал Блэкфинч. – И в один прекрасный день из-за этого кто-нибудь погибнет. Кто-то, кто тебе по-настоящему дорог.

Что-то непрошеное чуть не сорвалось с ее губ, и она прикусила язык. Те смешанные чувства, которые привели ее сюда, внезапно показались ей пугающими и сложными – настолько, что она не могла их разгадать. Возможно, лучше будет пока держаться подальше.