Снова затягиваюсь, и дверь на задний дворик открывается. Не оборачиваюсь, но чувствую, что пришла Лия. Краем глаза вижу, что она закрывает дверь за собой и тихонько садится рядом со мной на ступеньку.
Мы сидим молча. Думаю, сейчас слова совершенно не нужны, потому что мы со сводной понимаем, что батя совсем съехал с катушек. Эти вечные упреки в мой адрес выглядят так, словно мне десять лет и я прилюдно таскаю кошку за хвост. Но на самом деле в моих действиях нет ничего, что могло бы привести разговор в то русло, в которое сводит батя.
– Ты как? – тихим голосом спрашивает Лия.
– Нормально, – вру ей.
Ни хрена не нормально. Вообще. Мне хочется выплеснуть всю злость, которая подступила к горлу. Всю ту ненависть, которую сейчас испытываю по отношению к отцу.
– Как нос?
– А как он должен быть, когда по нему ударили кастетом? – спрашиваю тихо у Лии, повернув к ней голову.
Мы встречаемся взглядами. В омуте ее зеленых глаз мелькает искра сочувствия. Такая маленькая и едва заметная, что мне становится неловко. Между нами повисает молчание. Лия смотрит мне в глаза, а я смотрю в глаза ей. Ловлю себя на мысли, что мы все не так начали. Эта псевдоненависть, которая появилась между нами, – лишь защитный барьер от израненных чувств. У Лии так же, как и у меня, болит сердце за наших близких. Болит душа от потери тех, кого мы любили. Эта боль, как мне кажется, сближает нас.
Практически насильно заставляю себя отвести взгляд от сводной. Затягиваюсь и выдыхаю клубок серого дыма.
– Наверное, больно, да?
– Не больнее, чем удариться мизинцем об угол, – тихо отвечаю, вглядываясь в темное небо.
– Это очень больно, – говорит Лия на идеальном немецком.
Я усмехаюсь.
– Спасибо, – говорит она тихо.
Поворачиваю голову к ней.
– За что?
Взгляд сводной наполнен добротой и состраданием. Она мягко улыбается, практически едва заметно вздернув уголки губ.
– За то, что ты на моей стороне, – отвечает она.
Мы сидим так близко, что по моему телу проходит едва ощутимый разряд тока. Губы Лии приоткрыты. Они пухлые, манящие, запретные. Моя сводная красива. И единственное, что я сейчас отчетливо определяю про себя – меня чертовски сильно тянет к ней. В особенности к ее губам. Соблазн настолько велик, что захватывает дух. Перекрывает кислород. Лия становится для меня дозой. Дозой, которую слишком сложно заполучить, но которая позволит мне дышать дальше полной грудью.
Но что будет с нами, если мы переступим эту черту?..
ebooksa