На втором этаже слышатся шаги. Вольфганг не притрагивается к еде, мама тоже. А у меня желудок в узел завязывается!
Мы все ждем Теодора, который медленно спускается по лестнице. Мама беззвучно охает, увидев моего сводного. На нем черная майка и черные джинсы, он не переодевался с последней нашей встречи. Тео медленно огибает стол и садится напротив меня. Вольфганг внимательно смотрит на своего сына.
Если честно, то атмосфера достаточно напряжена. Не знаю, как чувствует себя Теодор, но мне хочется поскорее встать из-за стола.
– Это что, татуировка? – грозно спрашивает Вольфганг, пристально глядя на Тео.
– Да, – отвечает он спокойным тоном.
– И зачем?
– Давно хотел себе набить татуху, – без интереса отзывается Тео.
Вольфганг хмурится. Мама делает глоток воды из стакана.
– А с лицом что? Результат сегодняшней драки?
– Заживет, – сухо отвечает Теодор.
В этот момент мы с ним встречаемся взглядами. Омут его небесных ледяных глаз, как самое морозное зимнее утро, обдает холодом. Я поджимаю губы, потому что мне неуютно в такой обстановке.
– Ну что ж, – хмуро говорит Вольфганг, складывая руки перед собой. – Давайте есть.
Я хочу потянуться к салату, но мама шлепает меня по руке. Я удивленно поднимаю глаза на нее. Теодор сидит так же смирно, как и мама, если не считать ее маленького замечания. Я в недоумении смотрю на них. Вольфганг начинает накладывать себе в тарелку еду, мама лишь помогает ему, протягивая ту или иную тарелку. Потом накладывает себе Теодор, следом мама, а я, как идиотка, сижу до последнего в ожидании, когда смогу положить что-то себе. От такого шоу аппетит пропадает. Это что за традиции такие у Вольфганга? Что за бред собачий? Мы что, живем в пятидесятых годах прошлого столетия? Но никто, кроме меня, по всей видимости, не обращает на это внимания.
Минут десять мы едим молча. Десять самых прекрасных минут этого ужина. Правда, все равно я ощущаю натянутую леску в груди. Теодор пялится на меня, я пялюсь на него в ответ.
Когда тарелки наполовину пустеют, Вольфганг заводит на первый взгляд простой разговор.
– Как первый учебный день, Лия?
Я дожевываю помидорку.
– Сносно, – отвечаю я и запиваю водой.
– Ну, наверное, если не считать происшествие…
Вольфганг кидает взгляд на Теодора. Тот, ничего не отвечая, продолжает есть курицу.