– Ага, отличная замена настоящей помощи.
– Господи! – Брайан резко выдохнул. – Ну это просто нечестно.
Сьюзан снова села прямо, и я больше не видела ее лица.
– А что честно? Притворяться обиженным? Ох, бедный ты бедный, пришлось так далеко ехать за своей тупой никчемной сестрой?
– То, что тебе пришлось нелегко, не дает тебе права отыгрываться на других. Это так не работает.
– Да ладно? – с притворной серьезностью спросила Сьюзан. – А, ну это все меняет. Теперь я стану самим совершенством.
– Боже правый, Сьюзан. – Брайан терял спокойствие. – Зачем ты так все усложняешь?
– Ну, считай это платой за все годы, когда меня колотили, а тебя нет.
Слова прорезали тишину машины, и я на секунду забыла, как дышать. Брайан оторвал руку от руля и провел ею по волосам.
– Я пытался…
– Слушай, – перебила Сьюзан, внезапно сменив тон на очаровательно-небрежный, – а помнишь, когда мне было около девяти и ты до смерти устал от воплей и заперся в комнате? А я не знала? И я побежала от папы и врезалась в твою дверь? И плакала, но ты не открыл? Помнишь?
Брайан так сжал челюсти, что под кожей у него заходили желваки.
– А я помню, – тем же жизнерадостным тоном продолжила Сьюзан, словно делилась счастливым воспоминанием.
Он не ответил. Она протянула руку и ткнула его в предплечье.
– Мне было тринадцать, – тихо и напряженно проговорил Брайан. – Тринадцать. Я знаю, что это полный кошмар, что тебе пришлось пережить, но мне тоже было хреново, знаешь ли.
– А насчет тринадцати лет… Про этот возраст у меня тоже есть пара историй, – сказала Сьюзан.
Брайан устало хмыкнул.
– Когда ты стала такой стервой? Примерно тогда же, когда стала вести себя как малолетняя преступница?
– Да пошел ты, – рявкнула Сьюзан и отвернулась к окну, но потом передумала и развернулась обратно. – Может, когда поняла, что не такой уж ты геройский герой.
– Хватит. – Брайан заговорил громче. – Я ни в чем не виноват, понятно? Я делал все, что мог.