В подъезд забегаю вымокшая насквозь. С волос и одежды течет. Консьержка поджимает губы и отворачивается.
Тася встречает меня в уютном вязаном платье без макияжа. Не могу понять ее состояние: то ли растерянная, то ли испуганная. Это наша первая встреча после воскресной размолвки.
— Привет, — она целует меня в щеку.
— Привет… Тась, ты прости меня… — Пытаюсь сформулировать извинение, но слова не складываются.
Я всегда гордилась тем, что не осуждаю людей, а в прошлый раз обидела ее именно таким способом. Написать сообщение проще, чем посмотреть человеку в глаза. Думаю, именно поэтому Соколов выбрал такой способ расставания. Внутри все еще плещется неприятное послевкусие от нашей поездки.
— Да, забыли. — Машет она рукой. — Все хороши были. Марго, я за Маринку переживаю.
— Как она? — задаю дурацкий вопрос. Ну, как она может быть, в самом деле? Пляшет бачату, наверное.
— Хреново, уже не знаю, что делать. — Мы проходим на кухню. Я занимаю высокий, барный стул. Тася приносит мне мягкое, бежевое полотенце. — Она не жрет ничего, сегодня ночью уже вторые сутки будут. Все время плачет и лежит, отвернувшись к стене. Я попыталась ее пару раз поднять, так она в меня лампой запустила, прикинь?
Я молчу и сушу полотенцем волосы, пряча глаза. Вина дерет душу до крови. А если бы Влад переспал с ней и бросил, неужели было бы лучше? Она обязательно переболеет и справится, Марина сильная. Меня разрывает на части. Если бы я была бы ребенком, то могла бы прийти к папе и спросить, как лучше поступить, и кто прав. А совершеннолетие предполагает, что с чувством вины тебе приходится справляться самостоятельно.
— Она и так ничего не ест. Выпьет смузи из зеленой дряни на завтрак, а перед сном яблоко или морковку съест. Это весь наш прием пищи — зашибись! — Расстроенно всплескивает Тася руками. — Кофе будешь?
Я киваю. Стягиваю мокрый свитер, жду, пока машина перемелет зерна, и спрашиваю:
— Когда к тебе твой приедет?
— На счет этого не переживай: он в Москву на неделю улетел. — В кухне пахнет свежемолотыми зернами. Тася ставит на стол две белых кружки, ломает плитку темного шоколада. — Что с Маринкой делать будем? Мне еще Лена звонила, пьяный бред несла. Представляешь, как узнала, что Маринка у меня живет, так начала с нас деньги требовать, нормально? Дочь года полтора дома не живет, а она очухалась. Ненавижу.
— Тась, почему ты мне раньше не рассказала, что у Марины РПП?
Тася грустно смотрит в окно
— Потому что дура. Повелась на ее уговоры. Она боялась, что ты узнаешь. — Тася забирает у меня мокрый свитер и вешает его на батарею. — Марина очень зависит от твоего мнения.
Удивленно дергаю головой.
— В смысле?
— Ей очень важно, что ты о ней подумаешь, Марина равняется на тебя. — Тася видит мое лицо и улыбается. — Нет, ты не подумай. Просто, она считает тебя сильной, уверенной, целеустремленной. Ей важно тоже так выглядеть в твоих глазах. Знаешь, как она потом переживала, что повелась на уговоры твоей мамы, и Олег пришел на день рождения. Весь мозг мне вынесла. Боялась, что ты обидишься.
Меня как будто чем-то тяжелым по голове огрели. Я всегда принимала Марину такой, какая она есть. Зачем пытаться выглядеть в моих глазах лучше, чем она есть на самом деле?
ebooksa