Ценный

Удивительно, но я живу здесь уже три года. В первый год, когда я здесь жила, я жила над очаровательным букинистическим магазином, а моей соседкой была милая пожилая леди, владелица магазина. Первые тринадцать месяцев все было более чем идеально, пока она не начала страдать от серьезной и внезапной потери памяти. Однажды днем она чуть не сожгла дом дотла, когда оставила овсянку вариться на плите. После этого появились ее дети, выселили ее и продали помещение. Тогда-то сюда и переехал тайский ресторан, и Роб снял пустую квартиру. Сначала мне нравился запах тайской кухни, но вскоре все изменилось. И сначала я думала, что смогу избавиться от тараканов… ух ты, как эффектно все получилось. Я даже не позволю себе сейчас думать о Робе. Тараканы в моей квартире — это уже достаточная травма на сегодня. В любом случае, я здесь практически застряла. Я не могла позволить себе платить грузчикам, когда истек срок аренды, поэтому подписала контракт еще на год. На самом деле я все еще не уверена, что смогу двигаться, но эта мысль слишком угнетает меня, поэтому я стараюсь не обращать на нее внимания. Осталось всего девять месяцев, и я надеюсь, что у меня будут средства, чтобы выбраться из этого дорогущего дома ужасов.

Глава 2

Генри

— Не смотри так сердито, — говорит Джеймсон, относя пустой чемодан Джоли в мою каюту.

Я вылетаю сегодня в два часа, так что, думаю, наконец-то пришло время собирать вещи. Но как я могу не выглядеть сердитым? Поездка в Лос-Анджелес — последнее, что я хотел бы сделать. Я ненавижу это место всеми фибрами души. Ничего хорошего из этой поездки не выйдет.

— У нас будет второй сезон, а это значит, что город получит больше денег. Это хорошо для нас, — напоминает Джеймсон, но по выражению его лица я понимаю, что даже он сам не верит в то дерьмо, которое втирает.

В такие моменты, как этот, я должен остановиться и переосмыслить свой жизненный выбор.

— Если ты так говоришь, — ворчу я.

Возможно, большинству людей понравилось бы такое внимание прессы, но я слишком хорошо знаю цену культуры знаменитостей. Зачем я вообще согласился сниматься? Наверное, потому, что никогда не думал, что люди захотят смотреть, как я пеку хлеб и мою посуду. Люди странные. Конечно, никто из моих друзей не понимает моих протестов против поездки в Лос-Анджелес, потому что никто из них не знает, что я вырос в гуще киноиндустрии.

— Я не виноват, что камера так сильно любит тебя и Уэста, — поддразнивает Джеймсон.

Я сильно хмурюсь, чтобы он это заметил. Во многом это его вина. В конце концов, Джеймсон делает все, что говорит Нина, потому что она ему как старшая сестра, а Нина хотела принять участие в этом документальном сериале о нашем маленьком городке. Я должен был догадаться, что эта идея вернется, чтобы укусить меня за задницу. Никто, даже мои братья-морпехи, мои лучшие друзья во всем чертовом мире, не знают, откуда я родом. И я полон решимости продолжать в том же духе.

— Если бы ты не отказался от экранного времени в первом сезоне… — хмурюсь я.

Я знаю, это не слишком удачный ход. Он был влюблен в Джоли, свою беременную невесту, насколько можно судить по сериалу. Она случайно засняла, как он говорит о каких-то действительно личных вещах, и этот диалог был широко показан в пилотном эпизоде. В то время он думал, что отказ от участия в съемках первого сезона поможет ему забыть ее, но он безнадежно влюблен. Мы все знали, что он сдастся, когда она вернется на съемки, что, конечно, он и сделал.

Джеймсон смеется.

— Верно. Тогда я у тебя в долгу.

— И Уэст мне должен, — напоминаю ему.

— И Уэст, — он кивает в знак согласия.

Я знаю, что я сварливый человек, как и Уэст, поэтому мне все еще трудно поверить, что есть поклонники шоу, которые действительно хотят встретиться с нами, или СМИ, которые хотят взять у нас интервью. Уже одно это говорит мне о том, что с нашей страной что-то не так. Самое странное, что продюсерская компания сказала нам, что они хотят пригласить только одиноких бывших морских пехотинцев. Есть ли на самом деле поклонники сериала, которые имеют на нас виды? Трудно представить, что кому-то доставляет удовольствие наблюдать, как я весь потею, колю дрова. В любом случае, эта маленькая деталь — им нужны морские пехотинцы-одиночки — означает, что Джей Пи и Такер тоже снимаются с крючка, и только мы с Уэстом остаемся единственными подходящими парнями, которые могут отправиться в поход. К сожалению, я проиграл злополучную игру в камень, ножницы, бумагу с Уэстом. Итак, сейчас я готовлю свою каюту к своему отсутствию.

С тех пор как я приехал сюда три года назад, я ни разу не уезжал. Никогда не хотел. Черт возьми, я и сейчас не хочу уезжать. Перемены — это не то, к чему я стремлюсь. Мне нравятся вещи последовательные, стабильные, предсказуемые. Есть только один реальный способ попасть на остров Порт-Провиденс и покинуть его, и это на вертолете, который пилотируют Дейл и Кейт Уэстоверс. Когда я сажусь в вертолет, я пытаюсь заглушить свои мысли, сосредоточившись на голосах в наушниках. Уэстоверсы — потрясающая пара, которая посещает наш маленький остров примерно раз в месяц. Эта поездка, конечно же, является специальным дополнением и оплачивается продюсерской компанией. Шесть часов полета на тряском вертолете до Джуно, Аляска, где я пересяду на самолет до конечного пункта назначения, означают, что у меня слишком много времени, чтобы переживать по поводу прибытия в Лос-Анджелес.

Это будет первый раз за восемнадцать лет, когда моя нога ступит в этот город. Я изо всех сил стараюсь насладиться открывающимся отсюда видом. Бескрайний густой лес, бирюзово-голубые вершины океана, горные вершины, покрытые пушистым белым снегом. Северное полушарие действительно впечатляет, и мое сердце разрывается от желания оставить его позади, пусть даже ненадолго.