Верхний ярус
— Мы еще не проиграли.
— Проиграли, — говорит Адам.
— Теперь они не посмеют вырубать эти деревья. Когда об этом пронюхает пресса.
— Посмеют. — И эти, и другие древние, пока все леса не станут участками под застройку или фермами.
Адиантум качает грязными прядями.
— Эти женщины могут оставаться прикованными, пока Вашингтон не примет меры.
Адам ловит взгляд Хранителя. Правда слишком ужасна, чтобы ее сказал даже он.
ВЕРТОЛЕТ ЗАБИРАЕТ РАНЕНЫХ в центр травмы второго уровня в Бенде. Дугласу сразу же проводят операцию на переломе по типу Ле Фор III. Мими заправляют лодыжку и латают глазницу. Реаниматологи мало что могут поделать с бороздой на щеке, но зашивают до дня, когда ей смогут заняться пластические хирурги.
Фредди не выдвигают обвинений против сквоттеров. Сажают только последних четырех женщин, продержавшихся еще тридцать шесть часов. Затем оставшиеся граждане Свободного Биорегиона Каскадии покидают холм, и добыча ресурсов продолжается.
И все-таки: двадцать восемь дней спустя загорается гараж с техникой в Национальном лесу Уилламетт.
ЭТО ПОНАРОШКУ. Не больше чем театр, симуляция, пока они не видят последствия.
В газетах публикуют снимок: пожарный и два рейнджера осматривают обугленный экскаватор. Пятеро пускают снимок по столу в столовой Мими Ма. К ним присоединяется мысль — подпольно, как теперь часто делают мысли. «Твою мать. Это же мы».
Долгое время слова не нужны. Их общее настроение мотается, как волатильные акции. Но устаканивается в пассивном вызове.
— Получили, что заслужили, — говорит Мими. Из-за двадцати двух швов на лице каждое слово жжет. — Мы квиты.
Адам не может смотреть на нее, да и на Дугласа, тоже с перебинтованной мешаниной вместо лица. Адам хотел отомстить технике, чуть не ослепившей одну и обезобразившей второго. Расплата за человеческий садизм. Теперь он не знает, чего хочет или как этого получить.
— Вообще-то, — говорит Ник, — им еще платить и платить.
ЭТО ПРОСТО ОТЧАЯНИЕ. Но потребность в правосудии — как владение или любовь. Если подпитывать ее, она только растет. Через две недели после гаража они атакуют лесопилку под Соласом, штат Калифорния, месяцами работавшую при отозванной лицензии и уложившей штраф в недельную прибыль. Женщина, которая слышит голоса, говорит, как должно пройти нападение. Обученный наблюдатель встает на дозор. Инженер превращает два десятка пластиковых бутылок молока во взрывчатку. Ветеран берет на себя детонацию. Психолог поддерживает в них силы. Смертоносная машинерия горит лучше, чем они ожидали. В этот раз они оставляют послание на стене ближайшего склада — не тронутого, потому что хранит невинную древесину. Буквы искусные, даже вычурные:
Они сутулятся за столом Шелковицы, будто готовы сдавать колоду карт. Теперь философия и другие тонкости им не помогут. Рубикон перейден, дело сделано; слова не имеют значения. И