Цзюрен достал меч из ножен, подошел и одним быстрым движением отсек главарю голову. Вернулся и обтер лезвие краем полога.
— Убейте их, пока они не выбрали нового главаря.
И, отложив меч в сторону, Цзюрен склонился над израненной Лин.
Ильян пробудился от боли и некоторое время просто пытался снова научиться дышать. Помогла короткая медитация. Он посидел немного, сконцентрировавшись на этом нехитром действии — вдох, выдох, снова вдох — и постепенно боль прошла, пусть и не до конца. Она теперь всегда была с ним.
Собрав растрепавшиеся за ночь волосы в пучок, Ильян поправил одежду и вышел. Над пустыней занималось утро. Солнце еще не показалось над горизонтом, но ночной холод уже сменился рассветной свежестью, которая пробудила его окончательно. И первым делом Ильян отправился проведать раненых. К его немалой радости, все вчерашние пациенты шли на поправку. Благодаря травам и благовониям сон их был безмятежен, и требовалось только сменить повязки через пару часов. Уходя из палатки, Ильян зажег свежие благовония.
В дверях он столкнулся со взволнованной Шагати.
— Только что прибыл вестовой! — затараторила девушка, путая родные слова с каррасскими. — Они возвращаются! Невредимые!
— Моя ученица?
Девушка нахмурилась.
— Кажется… кажется, ее нашли. Они везут освобожденных пленниц. Я иду готовить завтрак. Вы хотите чего-то особенного?
Ильян покачал головой.
— Я съем все, что мне принесет госпожа Шагати.
Девушка радостно улыбнулась и убежала, на ходу бросив: «Отец ждет вас, мастер».
В шатре вождя, несмотря на ранний час, царила суматоха. Жены расстилали ковры и раскладывали подушки, щебеча громко и радостно. Кто-то напевал веселую песню, кто-то смеялся.
— Большой праздник, — проговорил вождь, едва Ильян переступил порог. — Нам удалось наконец побить батунов.
Ильян предположил, что прежде это сделать кочевники просто не пытались, но благоразумно промолчал. Усевшись на одно из почетных мест, он принял из рук старшей жены чашку с чаем.
— И все же, вас что-то беспокоит, господин?
— Не батуны, — покачал головой вождь. — Больше не батуны. Это. Видел такое прежде, ага?
И вождь выложил на стол, покрытый узорчатым ковром, меч. Длинный и узкий, он имел странный серый цвет, точно был выкован из серебра. Ильян осторожно провел по кромке и едва не порезался. Острый.
— Никогда прежде.
ebooksa