— Тебе… нравится?..
— Очень… очень хорошо, — я говорю или думаю только?.. Он понимает или…
Он понимает — и горячие пальцы начинают двигаться быстрее… жестче и увереннее… словно инстинктивно находят правильный ритм… я задыхаюсь… все плывет, в паху искрит и плавится, тянет, тянет-тянет-тянет и…
И наконец лопается, рассыпается, раскатывается по телу волнами.
Я не сразу чувствую, что он убрал руку. Я только вяло соображаю, что меня подняли и перевернули, прижали спиной к груди… колени расползаются, по ним все течет и течет остывающее…
А потом я чувствую между бедер… то самое…
— Я не буду… внутрь… только так… — хрипит он, и я вся покрываюсь мурашками, когда он делает первый толчок между бедер… и еще один… и еще… и быстрее, быстрее…
Огромное и горячее между моих ног непрерывно сочится вязкой и липкой влагой, смешивая ее с моей, натирая своей выпуклостью растревоженное и размягченное тепло моего тела… Руки сжимают меня под и над грудью, сдавливают ребра, дышать тяжело и не нужно, я откидываюсь головой назад и чуть сжимаю бедра… Он стонет и мгновенно ускоряет темп вдвое, пульсация становится все сильнее и сильнее…
А потом она взрывается… по бедрам и коленям стекает и обжигает, сотрясается беззвучно тело за моей спиной — а мое обвалится, если эти руки сейчас разожмутся… все мое тело будто утратило связующую его силу, словно его разобрали и лишь установили детали друг на друга, не скрепляя как нужно, и я рассыплюсь, если эти руки сейчас разожмутся…
Но они не разжимаются. Они чуть ослабляют хватку… Чудовищная вибрация за спиной превращается в сердцебиение… хрипы становятся тяжелым дыханием, и оно оседает шепотом на моей шее.
— Все… хорошо? Ты… в порядке?
Я остатками сил сжимаю его запястья. Хочу сказать, что мне очень хорошо, так хорошо, что уже даже плохо, сказать, чтобы он не отпускал меня… он и не отпускает и, не дождавшись внятного ответа, берет на руки и несет в ванну.
— Свет…
— Включить?
— Не надо…
— Хорошо.
Он обмывает меня в полумраке, только звездный свет сочится из маленького окошка. В голове — пустота и гул, все мышцы и органы превратились в желе, и стоит ему отпустить меня, как я сползаю на пол.
— Тебе плохо? — тревога в голосе Мара заставляет меня улыбнуться. Я тянусь к нему ладонью, его лицо рядом с моим… я касаюсь скулы — как и думала, не охватить…
— Мне хорошо. Очень-очень хорошо.
— Ты на ногах не стоишь…