Тот необычный мужчина, встреченный мною апрельским днем на улице родного города, оказался для меня проводником в другую реальность и настоящим откровением. Этот день после двадцать второго июня стал еще одним днем, который навечно врезался в память и изменил навсегда мою жизнь и мировоззрение. Могла ли я представить, что, кроме нашей планеты, существует еще бесчисленное множество планет и миров в разных измерениях? Могла ли знать, что магия – это не сказка и не бред, а действительно то, что существует независимо от нашей веры или неверия? Рассказы Лаира открыли мне дверь в другую Вселенную.
Этот день подарил мне иной виток жизни и новый смысл. От Лаира я узнала, что родилась Одаренной. Так маги называли смертных людей, рожденных с даром к владению магией. Это объясняло то, что я видела, – черный дым, идущий к небу, такие же следы от некоторых немецких самолетов. А когда я рассказала ему о странном гудении, которое всегда слышала перед обстрелами города, то даже он, маг, казалось бы, видевший все на свете и даже чуточку больше, несказанно удивился. Позже эта моя способность, которой не оказалось более ни у кого, не раз выручала наш необычный партизанский отряд, куда меня и позвал Лаир. Он искал Одаренных по всему Советскому Союзу, а меня нашел, увидев издалека яркое сияние моей ауры. По его словам, это огромная редкость, особенно ее радужный цвет.
Отряд наш собрался небольшой, численностью в тридцать человек, трое из которых, включая меня, были Одаренными, а все остальные – жители планеты, находившейся в параллельном мире. Одаренные могли попасть туда, подписав договор о неразглашении тайны существования других миров, и я решила, что после окончания войны непременно хочу увидеть ту невероятную планету, о которой с таким увлечением рассказывали ее жители.
В тот день, когда он меня встретил, Лаир дал мне выбор – остаться в любимом мной Ленинграде или тотчас покинуть родной город ради борьбы с безжалостным врагом.
– Я готова сражаться, да хоть сейчас, но посмотрите на меня! – говорила я своему будущему командиру. – При моем росте в метр семьдесят пять я вешу, наверное, чуть больше сорока килограммов. Я двигаюсь как улитка, особенно после работы. Быстро утомляюсь. Бегать не могу даже. Сил еле хватает на обычную ходьбу. А тут… Партизанить!
– Не переживай, у тебя будет месяц на восстановление. Не без магии, естественно, – поспешил успокоить меня Лаир.
– И что, ваша магия вернет меня в прежнее состояние? – усомнилась я. – Она вообще все может вылечить?
– Относительно, – ответил мужчина. – Запущенные необратимые процессы чаще всего никакая магия не в силах повернуть вспять. Например, ожоги крайней степени, если помощь сразу не была оказана. Или помутившийся рассудок.
– С моим рассудком все в порядке. А вот голова поседела, – произнесла я с досадой.
Лаир с жалостью посмотрел на меня:
– Не переживай так. Белые волосы тебя ничуть не портят. А как восстановишься, так вообще расцветешь. Ну что, ты идешь со мной на священную борьбу за свободу двух миров?
– Да! – ответила я без тени сомнений. – Только жаль, что придется исчезнуть вот так внезапно для всех. Здесь остаются люди, которые все-таки будут за меня переживать.
– Понимаю, – кивнул Лаир. – Но, к сожалению, тебе придется просто исчезнуть для всех. Дорога к победе никогда не бывает легкой. На пути всегда стоят твои личные жертвы и складываются они в жертвы миллионов. Это неизбежно, понимаешь? Это трагичный путь, великий в своей неизбежности. А нам нужна только победа. Запомни это, маленькая ленинградка. Мы не можем проиграть. Наш враг еще страшней, чем ты думаешь. Хотя… Ты и так теперь знаешь больше, чем любой смертный.
Я взяла с собой из дома лишь самые необходимые вещи.
– А у вас есть дети? – спросила у него, пока собирала походный рюкзак.
– Да, – кивнул он, и его взгляд мигом потеплел и смягчился. – Сын и дочь. Свободолюбивый умник Джеран и милая мечтательница Элинн.
– Необычные для моего слуха имена, – заметила я. – А где они сейчас?
– Там же, где и все неравнодушные бессмертные. На войне. Элинн где-то под Сталинградом. Она у нас талантливый снайпер. А Джеран проник в тыл врага под видом обыкновенного рабочего и добывает там важные для нас сведения.
– А жена? – вновь проявила я любопытство.
– Погибла еще в самом начале войны. Прямо на рассвете двадцать второго июня. Она пришла порталом в Севастополь в гости к своей родственнице и осталась у нее ночевать. И когда на рассвете немцы совершили авианалет на город, снаряд попал прямо в тот дом, где гостила моя супруга.
ebooksa