На распутье

— Всему своё время, — спокойно произнёс глава Хмельных бродяг, быстро переглянувшись с Гулримом. — Всему своё время.

— Агась! — согласно крякнул косой Ахмус, спешно выхватывая у подошедшей прислужницы поднос с яствами и тут же впиваясь жёлтыми зубами в сочную телячью вырезку. Убедившись, что полненькая рабыня уже достаточно отошла от них, косоглазый лиходей продолжил: — Сейчас вот людей наберём и непременно всё выскажем рыжему медведю!..

— Да! — одобрительно закивал отставивший в сторону полупустую кружку Зелкур, на пару с Баликаном так же жадно накинувшись на сладко дымящееся, только что приготовленное мясо. — Спросим с наглого руса так, что мало не покажется!..

— Ну-ну!.. Хотела бы я на енто забавное действо позыркать! Чую, будет весело. Займите мне местечко в центре с мягкой сидушкой да жбанчик с винцом и шкварками притарабаньте довеском, покудова я поудобнее устраиваюсь на пуховых подушках, — не удержалась от ехидства Анника, а затем проницательно взглянула на своего главаря. — Значит, головотяпов набираешь?

— Есть такое, — не стал отрицать очевидное Хасван. — Но хотелось бы избежать большой крови. Посему к тебе сейчас и плюхнулись на разговор.

— И чего хотел? — Анника внутренне напряглась.

— Это ты его к нам привела, кареглазка, — вожак банды прямо вперился колючим взором в прекрасные очи Мурчалки. — Потому в ответе за поведение своего баловня.

— Ха! Нормально ты подвёл!.. Кхе, кхе!.. — варяжка от возмущения даже элем поперхнулась. Быстро прокашлявшись и отставив кружку в сторону, она в негодовании прошелестела: — Надеюсь, ты на меня не собираешься повесить то золотишко, что планируешь стребовать у русича?

— Ента зависит от того, насколько ты сможешь быть нам полезна; каков будет твой вклад в возвращение наших дукатов… И в последующую авантюрку. Там ведь опосля и сверх этого можно попробовать нагрести монеток горку, — Хасван наконец-то добро приложился к кувшинчику с сидром, осушив несколькими большими глотками половину сосуда, затем пару раз икнул сивушными выхлопами, вытер рукавом привычно побежавший по бороде хмель, а после проницательно уставился на сидящую напротив деву щита. — Будь покладистой, женщина; поступи правильно, и озолотишься. Мечты сбываются… иногда. А я ведь знаю: денежки тебе очень нужны. Впрочем, как и всем нам.

Сидящие за столами разбойники дружно закивали с набитыми ртами.

— Здесь мы плавно подходим к моему вопросу, так покамест и оставшемуся без ответа. Повторю его для страдающих слуховыми пробками: чего хотел? — Анника начала злиться. И сама на себя, что вляпалась во всю эту пакостную историю, и на Ратибора, оставившего её одну в такой неприятной ситуации, и на своих дружков-приятелей, ещё недавно бывших ей верными соратниками, а нынче насмешливо, без капли участия взирающих на неё из-под косматых бровей.

— Нужно опоить руса. На этот раз взаправду. Чтоб отрубился без ног, то бишь заснул сном беспробудным.

— Зачем, Хас? — Анника внутренне похолодела. Оправдывались её самые дурные предчувствия.

— Затем, что он ходячий сундук с драгоценностями! Я чаво, должен разжёвывать тебе очевидное⁈ — нетерпеливо прошелестел атаман. — Как задремлет, спеленаем его, а после в тихом закутке быстренько выпытаем у варвара, где он спрятал наши цацки! Раскалённый клинок между ягодиц творит чудеса!.. Любого покладистым сделает!

— Ента да! — пакостно загоготал Лаврютий, а вместе с ним и остальные громилы. — Болтушку развязывает за здрасти, что есть, то есть!..

— Ну а далее, как получим причитающееся, — Хасван хищно оскалился, буравя закипающую от негодования валькирию испытующим взглядом, — сдадим его по новой городничему! Только на этот раз увешанного цепями да оковами по самое не балуйся! Язык ему отрежем, само собой, дабы не балакал лишку. И персты отсечём на всякий, чтоб накалякать ничего на пергаменте не сподобился. Нам же не надобно прозрение Васланика на тему того, как мы его облапошили… Причём не единожды! Ну а коли всё образуется, как планирую, срубим тогдась ещё кучу деньжищ, шустро делим да мигом рвём когти отсель, покудова кто-нибудь головастый не прочухал, как мы знатно тут всех объегорили!

— А что будет, если я откажусь участвовать во всей этой дребедени? — Анника, еле сдерживаясь, враждебно переводила взгляд с одного своего соратника по ремеслу на другого.

— Ежели упрёшься рогом и откажешься нам подмогнуть, — атаман криво ухмыльнулся, — мало того, что не получишь ни шиша, так ещё возьмём с тебя натурой, и нам всё равно, согласна ты будешь аль нет! Тут все не против с тобой прилечь. Можно скопом. Попользуем седмицу-другую да отпустим; ковыляй уж своей дорогой… Не ведаю только, сможешь ли идти не на карачках, хе-хе!

Шестеро бандитов, во главе с Хасваном, похабно заржали. Такую веселуху они любили и уважали.

— Да! — отсмеявшись, поддакнул вожаку радостно хрюкнувший Гулрим, плотоядно при этом облизнувшись. — Будем считать, что в таком случае расплатишься с нами сполна, милашка! Я буду нежен… наверно!