∞
— Вот-вот узнаем…
Коссонт чувствовала сонливость, боль, восторг — всё одновременно. Система обезболивания сообщала ей, что нужно двигаться осторожно, не спеша, без дёрганий. Она уже решила, что примет ванну, а не душ, но сначала, как настаивал корабль, необходимо было поговорить с хранящимся в серебристо-сером кубе состоянием разума.
«Ошибка Не…» удалялся из системы Оспин по безумно неустойчивому курсу, решив — после всех своих прыжков, ныряний и колебаний, а также полевых стычек с кораблем гзилтов — что он быстрее. По крайней мере, пока гзилтский корабль не проявлял никаких признаков преследования.
Коссонт сидела в гостиной шаттла, ставшего ее домом за последние несколько дней, одетая только в электронный костюм. Руки и ноги костюма были стянуты и скрыты, а шлем снова превратился в ожерелье. Пиан охала, то и дело хватая её за шею и нежно потирая ушибленную кожу. Бердл, снова ставший похожим на элегантного гзилта, производил впечатление человека, только что вышедшего из салона красоты — ни намека на усталость или помятую прическу.
— Ты была на войне, бедняжка, — сказала Пиан Коссонт, обхватывая её покрепче.
— Да. Но не надо меня донимать.
— Извини. Вот… А где этот глупый андроид?
— Нам пришлось его оставить, — сказала Коссонт, взглянув на Бердла, когда доставала серебристо-серый куб из потрепанной наплечной сумки. — Под разбитой кабиной лифта на дне шахты.
— Гзилтский корабль принял его на борт, — сообщил Бердл. — Вместе с полковником Агансу.
— Они живы? — спросила Коссонт.
— Агансу, наверняка.
— А Паринхерм?
— Нет. — Бердл покачал головой. Он не сводил глаз с Коссонт, пока та не отвернулась.
Она положила серебристый куб на низкий столик перед собой, затем протянула руку, прикоснувшись к нему.
— Нгароэ? — спросила она.
— Коссонт, — сразу же ответил голос КьиРиа.
Коссонт поняла, что непроизвольно напряглась, сгорбившись над столом.
— Приятно снова поговорить с вами, — сказала она, улыбаясь.
— Сколько времени прошло? О… Довольно много лет, я вижу. И мы на… корабле Культуры?