Локуил кивнул:
— Звонок сделали люди из службы личной безопасности.
— По правде говоря, — сказала Чекври, — создаётся впечатление, что здесь действовал кто-то из своих.
— Вы имеете в виду устройство, которое было использовано? — спросил Банстегейн.
Чекври кивнула.
— У нас были такие штуки. Когда-то, давным-давно. — Она подняла бровь. — Во времена, которые можно назвать незабвенными. Предполагалось, что от всего этого должны были избавиться, но, не исключено, что какая-то часть сохранилась. Или кто-то сохранил знания и средства для изготовления такого устройства.
Банстегейн пристально посмотрел в глаза Чекври, когда она произнесла это, встретив ответный, не менее пристальный взгляд.
— Или изобрел новое, — устало добавил Локуил. — Факт остается фактом — президент мертва. Не говоря уже об её адъютанте. И о… деликатных обстоятельствах. Но что действительно важно сейчас, так это то, что президент мертва. Остаётся решить, что с этим делать?
— Протоколы недвусмысленны, — сказал Банстегейн. Он знал, что выглядит сейчас ужасно: усталый, неухоженный. И это было ему на руку. Голос звучал ровно и опустошённо. Он прилагал усилия, чтобы сохранить его таким. — Самый долгоживущий трим становится исполняющим обязанности президента, самый долгоживущий септаме становится исполняющим обязанности трим…
— Плевок пророка, — высказалась маршал, что означало: «Инт"йом в качестве президента, даже на шесть дней?» Она покачала головой.
— Да, — подтвердил Банстегейн с оттенком обречённости в голосе. — И так далее по уровням, пока выращивается клон Сефой Гелемин и назначаются выборы нового президента.
— Это может показаться немного бессмысленным, поскольку Сублимация на пороге, — сказала Чекври.
— Для изменения протоколов потребуется голосование всего парламента, — уныло заметил Банстегейн, добавив в голос толику усталости. — Не меньше восьмидесяти процентов для любых изменений. Нам будет сложно даже просто сформировать кворум из людей, которых мы смогли бы вызвать из внесистемного пространства. — Он покачал головой, протирая глаза. — Но, тем не менее, я думаю, мы должны придерживаться правил и действовать так, как будто выборы состоятся по истечении сорока дней, даже если на самом деле они не состоятся.
— Или на случай, если они всё-таки произойдут, — вставил Локуил.
Септаме и маршал одновременно посмотрели на него. Генерал пожал плечами. — На случай, если вся эта ситуация — нападение на Четырнадцатый, убийство президента — приведёт к тому, что достаточно много людей захотят отложить Сублимацию — что вполне правдоподобно.
— Это было бы катастрофой, — выдохнул Банстегейн.
— Правда? — усомнился Локуил. — Всего лишь отсрочка. Не отмена.
— Септаме, очевидно, обеспокоен тем, чем в итоге может обернуться такая отсрочка, — пояснила Чекври.
— Всё было расставлено по местам, всё спланировано, настроено и нацелено на один-единственный день Инициации, — сказал Банстегейн. — Мы не можем отступить. — Он покачал головой. — Либо мы идем, либо не идем, но… отсрочка? Не думаю, что это возможно.
— Но появится немало людей, задающихся вопросом, кто совершил все эти преступления, — сказал Генерал. — Нападение на Эшри, убийство президента. Тут слишком много неясного. Люди будут чувствовать себя… не знаю — неудовлетворенными, отправляясь в Возвышенное, не зная ответов на свои вопросы. — Он перевел взгляд с Банстегейна на Чекври. — Вы так не думаете?
ebooksa