Мавна завертела головой, силясь разглядеть говорившего, но туман сгустился так, что темнота теперь сменилась плотным белым покрывалом. Стало страшно – страшнее, чем было раньше.
– Кто тут?
Голос ответил не сразу. Мавне показалось, что он мог бы принадлежать мужчине – тучному, средних лет, с окладистой бородой.
Лягушка смирно сидела у ног Мавны, надувалось легонько горло в такт дыханию.
– Ты искала меня. – Туман впереди постепенно рассеялся, и перед Мавной оказался мужчина, в точности такой, какого она представляла: высокий, широкоплечий, с объёмистым животом и густой русой бородой. – Пришла ко мне сама. Это я должен спрашивать, кто ты.
Во рту у Мавны пересохло, несмотря на то, что на языке и в носу всё ещё стоял илистый привкус болотной воды. Сердце забилось быстро-быстро, как у маленькой птички. Это он! И он знает, где Раско.
– Мне Варде сказал искать тебя. Если ты – болотный царь, то Варде – твой сын.
Мужчина погладил бороду и хмыкнул:
– Называй как хочешь. Они все мне сыновья. – Указал на лягушку. – Каждый болотник, каждый ручьевик. Этого я узнаю, этого я помню. Славный болотник вышел, толковый. И упырём многого добился, раздобыл себе тело. Он послал тебя?
Мавна сглотнула:
– Он… сказал, что ты поможешь мне вернуть брата.
Болотный царь продолжил тереть бороду.
– Бра-ата? А что с твоим братом?
– Не знаю. Пропал на болоте.
– Сколько ему было лет?
Мавна прикрыла дрожащие веки.
– С-семь…
– Се-емь. Сладкий возраст. А кто тебе сказал, что я отдаю то, что принадлежит мне?
Болотный царь говорил спокойно, обстоятельно, как купец на торгу, не желающий уступать в цене. Мавна представляла его не так. Думала, встретится с чудищем, созданным из грязи и ила, – с огромной жабой или упырём. Вокруг него сгущалась темнота, перемешанная с мерцающим туманом – ни слуг, ни царского трона, только безмолвная пустота. Может, Мавне всё это снится? Может, она всё-таки утонула?
– Варде сказал, – начала она ломким голосом, – что я могу остаться, а Раско пойдёт домой. Обменяй нас. Я буду хорошо служить.