– Мать тоже после болот заболела. Думаешь, отцу твоему легко? Думаешь, сейчас вот так убежишь непонятно куда и станешь для него героем? Не станешь, Илар. А отец твой один не справится. Ты один теперь у них. Так и замени сразу троих детей. – Купава поднялась на ноги, отряхнулась и снова – в третий раз – дотронулась до локтя Илара. – А Мавна вернётся обязательно. Если повезёт, то ещё и с Раско. Она бы не ушла, если бы не была уверена, что поступает правильно. И мы её дождёмся. Вместе будем ждать.
Подул промозглый влажный ветер. У леса набухали тучи – серые и тяжёлые, несли в себе дождь. Илар сухо сглотнул.
Представил себе лицо отца: осунувшееся, смотрящее с упрёком. Они с мамой пока не знают. Кто им расскажет? Наверное, нужно самому. Так будет лучше всего. Так будет по совести. Вспомнил, как мать лежала у себя на кровати и как Мавна носила ей всё, что попросит. А мать ворчала, винила её за Раско. Да что там, Илар и сам иногда винил, хоть вслух никогда не упрекал. В пекарне одна Айна тоже не справится: хлеба покупают много. На торг же ещё возить…
Когда он бежал сквозь деревню, в голове было пусто. А теперь словно разом все мысли решили разбухнуть, как доброе тесто, да так, что череп стиснуло болью.
Илар пошатнулся, его нога соскользнула с кочки на участок мягкой почвы. Купава присела на землю и собирала своё бельё, суетливо отряхивала от налипшего мха и мелких веточек, но где-то всё равно виднелись пятна от земли. Илару стало стыдно.
– Прости, – буркнул он и сел рядом. – Давай помогу.
Он поднял ближайшую к нему вещь и подал Купаве. Только когда она взяла, понял, что это было платье для сна. Илар ругнулся про себя.
– Всё в порядке, – ответила Купава. – В порядке. В поря…
Она всхлипнула и снова стала вытирать глаза запястьями – той стороной, где под кожей проступали голубоватые венки. Сквозь плотную завесу тяжёлых мыслей до Илара вдруг дошло понимание: она плачет.
– Купава?
Она отвернулась и мотнула головой. Коса после бега расплелась у затылка, мягкими блестящими волнами спускалась по плечам, а привычный платок, должно быть, вовсе где-то обронила. Всё из-за него. Но он непременно найдёт и вернёт – раз Мавну не сможет, то хотя бы платок.
Илар осторожно тронул Купаву за плечо и пожалел, что у него всё равно это движение вышло грубым, вовсе не так его локтя касались маленькие Купавины пальцы. Вовсе не так.
– Прекрати. Не плачь. Я виноват, я тебя толкнул, вот и стирать заново придётся. Давай мне. Сам на речку схожу.
Купава не то издала смешок, не то икнула сквозь слёзы.
– Парень – да на речку? Тебя ж русалки сманят.
– Днём не сманят. Не дурак.
Купава обернулась на него, недоверчиво глядя из-под сведённых бровей. Глаза у неё покраснели, нос припух, и Купава вдруг стала казаться младше, чем была.
– Обещай, что не побежишь за Мавной. Думаешь, мне легко было её отпустить? Но она попросила. И я поверила ей. Вот и ты верь.
– Что тебе до моих обещаний?
– Как что? А с кого Мавна спросит, когда вернётся? Не простит ни мне, ни тебе, если ваши родители одни останутся. Почему ты не понимаешь, Илар?