Поражение Федры

– Почему ты против брака? Вскоре ты и сам достигнешь брачного возраста.

– Как и моя мать, я поклялся служить богине Артемиде, – важно заявил Ипполит.

– Богине-девственнице?

– Именно. Но не только. Она к тому же богиня охоты и природы. Покровительница целомудрия и всего живого и прекрасного на земле.

Атмосфера в помещении странным образом изменилась. Казалось, в зале, полном мужчин, с Тесеем, не убиравшим ладони с плеча сына, остались только двое: Федра и Ипполит.

– Возможно, с возрастом ты переменишь свое мнение, – заметила Федра, хотя у самой личико было совсем юное, – и найдешь в своем сердце место и для Афродиты.

– Афродиты? Богини плотских утех? Пф-ф-ф! – Ипполит грохнул кулаком по столу.

Мужчины вокруг поддержали его одобрительными криками.

– Мы живем охотой, не так ли, друзья? – воззвал он к ним.

– Охотой! – громогласно подхватили они и вторили этому крику несколько раз так, что аж стены тряслись.

– Достаточно! – осадил всех Тесей. – Охота – это прекрасно, но Федра права. Она напоминает вам, что есть и другие боги, которым нужно служить. Например, Афине, покровительнице нашего чудесного города. Нет, Ипполит, – Тесей поднял палец, останавливая сына, уже открывшего рот для возражений, – я не потерплю ни слова против Афины. Нам необходимы ее мудрость и ее мощь, дабы Афины достигли того величия, которого заслуживают. Ты не видел Крит, иначе знал бы, насколько мы отстаем. Быть может, однажды царица Федра опишет тебе свой великолепный город-государство. Пока же я вижу, что принесли ее завтрак, а меня ждут дела.

Тесей поклонился и совершил, наверное, самый неблагородный поступок со времен похищения матери Ипполита – покинул зал.

Федра озиралась, застыв на месте. Подле нее стояла служанка с маленькой чашей йогурта. Принцессе следовало бы сесть рядом с принцем, ее пасынком, но она не двигалась.

Я подумал, что привести сюда девушку для знакомства с таким грубияном было глупостью, но меня очень удивила реакция Ипполита. Он смотрел на Федру расширившимися глазами и, похоже, вспотел. Не знай я его хорошо, решил бы, что он очарован ею. Интересный поворот.

Ипполит неохотно повернулся к принцессе спиной. Она отпрянула, испытывая явное отвращение. Воспользовавшись выпавшей возможностью, я ногой подвинул свободный стул рядом с собой. Почувствовав во мне дружелюбный настрой, Федра подошла и села. Служанка с йогуртом последовала за ней.

Поначалу мы говорили с принцессой о мелочах: о ее путешествии в Афины и о солнце, обласкивавшем город с ее приезда. Но постепенно наш разговор повернул к Эгею.

– Вы служили у него советником, так ведь? – спросила принцесса. – Он хорошо правил?

– Ах, моя госпожа, он правил как никто другой, – ответил я, наклонившись к ней. И не солгал. Я превозносил достоинства Эгея, рассказывая о выигранных им битвах, о его удивительной доброте к людям, о мудрости, проявлявшейся на суде.

Я позволил слезам увлажнить глаза и знаю, что Федра это заметила.

– Вы сказали об Эгее столько добрых слов. Мне жаль, что я его не знала.