— Я лучше покажу, — вздохнула я и направилась к шаттлу.
Когда мы вошли внутрь, показала на спящих. Айк сузил глаза, пристально рассматривая моего сына:
— Он похож на тебя, Роза.
Почему-то моё имя в его устах прозвучало неправильно. Захотелось попросить называть меня, как раньше, мамой. Но я не имела на это права, ведь мальчик прав — я улетела, бросив его.
Смахнув слезу, я улыбнулась:
— Его зовут Доминик.
И тут Айк заметил кота, свернувшегося в ногах Ника. Бросился к нему, прижимаясь носом к стеклу:
— Барсилий! Как же я рад видеть твою рыжую морду!
— Именно из-за этой морды Ник и оказался в таком положении, — рассказала я маленькому иха, пока он гладил воздух над спящим Котовским. — Предположу, что кот открыл портал, когда крио-камера уже была включена. Сам уснул, естественно… И нарушил сложные процессы механизма, настроенные на рост, вес и возраст мальчика. Не знаю, как объяснить проще.
— Я понял, — не отрывая взгляда от Барсилия, отозвался Айк. — Дальше.
Я невольно улыбнулась властным ноткам, прорезавшимся в его ломающемся голосе. Айканар стал сильнее похож на отца. Исчезла мягкость и неуверенность. Улыбка растаяла. Младший иха Орьил теперь глава целого клана! И не может позволить себе быть ребёнком. Стало грустно. Кольнуло чувство вины, будто я тоже причастна к тому, что у мальчика отобрали детство.
Но что я могла? Что тогда, что сейчас я бесправная женщина, судьбу которой может решить любой обладающий властью мужчина. Тряхнула головой, избавляясь от давящих мыслей, и закончила рассказ:
— После неудачных попыток исправить сбой, доктор решил вскрыть крио-камеру, не заботясь о здоровье тех, кто внутри. Поэтому нам пришлось бежать.
— А как же твой муж? — продолжал допытываться Айканар.
Я невольно вздрогнула и чуть поморщилась:
— Не хочу о нём слышать!
— Правда? — обрадовался иха. — Значит, ты можешь снова быть женой моему отцу?
— Вряд ли, — вспоминая ледяное выражение на лице Такета, хмыкнула я и приподняла бровь: — Ты забыл, что он сам отказался от землянки?
— Так он сделал это ради тебя! — горячо воскликнул Айк. — Чтобы ты вернулась на свою планету и спасла сына. Мне Эронд всё-всё рассказал! И как папа скучал по тебе. Как не хотел покидать покоев, где вы жили. Даже приказал не трогать твои вещи, будто ждал, что вернёшься!
Каждое слово было для меня ударом в сердце. Боль от того, как сильно хотелось поверить словам мальчика, лишила способности дышать. Прекрасные сны, что мучили меня ночами, навалились разом, дразня красочными картинками возможного счастья.