Моя мачеха – иномирянка

Если до этого момента я собиралась рассказать мужу о своих способностях, то теперь понимала: нужно молчать. Если хочу жить.

Слова Тартана о плане перестали быть загадкой. Амелоту пытались убить так же, как её мать. Камень из колье, пропавшая ведьма и наследство. Всё сошлось.

Потому я и смогла убрать «ледышку». Женщина, за которую меня принимает соэр Фений и его кузины, прокляла девочку.

Глава 42

После того как массаж был окончен, Кендан поцеловал дочь, и та закрыла глаза. Засыпая с улыбкой, девочка словно светилась изнутри. У меня же сердце ныло при мысли, что, не случись в жизни семьи Драко меня, то малышке пришлось бы распрощаться с жизнью.

Но ведь моё присутствие не означает, что отныне всё будет в порядке.

Наоборот! Каждый раз, когда соэр прикасался ко мне, я будто наполнялась невероятным могуществом. Причём настолько стремительно, что кружилась голова и затылок сжимало от страха.

Зачем сестра Фения желала гибели девочки? Как собиралась посадить брата на трон? При чём тут соэр Драко?!

Мне до смерти хотелось поговорить об этом с мужем, но я боялась. Вдруг он решит, что я угроза? Что сделает? Не верилось в то, что мужчина прикажет Рэнду убить ведьму. Но и проверять, права ли, я тоже не желала.

Врезавшись во что-то с размаху, я охнула и потёрла лоб. Оказалось, я некоторое время шла за Кенданом, и тот вдруг резко остановился. Мужчина развернулся и, взяв меня за плечи, внимательно осмотрел.

– Ушиблась?

Когда его лицо приблизилось, у меня быстро забилось сердце в груди, а к щекам подступил жар. Соэр коснулся моего лба кончиками пальцев, и я поспешно отвела взгляд.

– О чём ты так глубоко задумалась? – мягко спросил муж.

Я пожала плечами и только сейчас поняла, что мы стоим у дверей в его покои.

– Устала, наверное, – прошептала. – Сплю на ходу.

– Тогда тебе стоит прилечь. – Он с улыбкой распахнул дверь и приглашающе кивнул. – Заходи.

Вздрогнув, я отступила на шаг и тут же замерла. Войти всё же придётся, ведь у нас договор. Во-первых, я должна исполнять обязанности супруги, чтобы ни у слуг, ни у Молари не возникало сомнений в истинности нашей связи. Во-вторых, Кендану требовалось моё «лечение» после того, как он навестил дочь…

И, судя по прохладе, которую я ощущала на лбу, исцелил шишку. А исходя из того, что мужчина улыбался, что случалось довольно редко, про кровать соэр пошутил. В любом случае выхода у меня не было.

Обречённо опустив голову, я побрела в спальню. Закрывая дверь, Кендан рассмеялся:

– Боюсь, что настолько скорбное выражение лица у жены, которая входит в опочивальню, выставит мужа не в самом выгодном свете.