— И зачем оно нужно?
— Хех, сложные подковерные игры, Миша, но если вкратце, то под влиянием публики тебя могут отстранить от участия в международной Универсиаде, как недостойного. — Звездочет выудил свод правил и протянул мне.
— Не надо. Я знаю.
Мы с Лорой еще перед стартом отборочных проштудировали все правила. И действительно, в одном из пунктов было указано, что если участник мировой Универсиады покроет себя позором, то его могут не допустить коллегия судей.
— Тогда послушай дальше, — он открыл папку, — Мы собираемся выпустить про тебя ряд роликов, которые будут крутить по местному телевидению. А так же купим несколько издательств, ну и конечно, тебе надо сходить на радио. Его много кто слушает. У тебя планов, надеюсь, в ближайшее время, нет?
— Эм… Ну мы вроде как хотели поехать с друзьями на день рождение Нахимовой в Японию.
— И когда? — прищурился Звездочет.
Я посмотрел на часы. Эх, как бы мне не хотелось его огорчать, но придется.
— Если не считать сегодняшний день, то, скорее всего, завтра, — с натянутой улыбкой сказал я. — Но это надо уточнить у Светы.
— Так! Никакой поездки не будет! — дал свое заключение Звездочет, на что я только приподнял бровь.
— Да ну? — удивился я.
Видимо, Алефтин Генрихович понял, что немного перегнул палку и разговаривать так с лучшим студентом КИИМа не стоит.
— Миша, тут как бы твоя судьба решается… — попытался он вразумить меня.
— Не переживайте. У меня есть парочка идей, — улыбнулся я. — Как раз немного приостановит нашего очернителя.
— И как ты это собрался сделать?
— Можете сегодня днем организовать мне интервью на радио?
— Да, без проблем. Но не хочешь объяснить замдиректору свой план?
— Думаю, стоит рассказать парочку тех секретов, про которые еще не слышали общие массы, — улыбнулся я.
— И все же… — продолжал допытываться он.
— Пока не могу сказать, мне надо все детально продумать.