— Мам, у меня на фабрике ЧП! Нужно на часок отъехать!
— Егор! Ну ты что! Кто так делает! Мы же готовим всё утро! Сказал на обед, а теперь ЧП придумал.
— Мамуль, ну прости. Я быстро, правда, ничего и остыть не успеет. Час-полтора…
Я звоню Пашке. Он как раз подъезжает с Геной. Выскакиваю за дверь, успев вытащить из-под ванны пистолет. Блин-блин-блин.
— Дядя Гена, через час приходи. Наталья у нас уже, помогает там. Только ты смотри, чтоб ни-ни, понял? Мы твои звёзды обмывать будем.
— Так ты что, знал, щучий сын? — щурится он.
— Чего я знал? — пожимаю я плечами и прыгаю в машину. — Ничего не знал… Погнали в Кировский, Паш.
Я снимаю трубку и набираю Скачкова. Блин, ещё Игоря сегодня отпустил, как на зло. Ладно. Один старый хрыч откинувшийся и один молодой долбо*б. Сейчас мы его быстро прессанём и отвезём в штаб, посадим в подпол, а завтра, когда он пообмякнет, разберёмся.
Скачков не отвечает ни на домашний, ни в машине. До Кировского путь неблизкий, но движение сейчас свободное. Летим быстро. Я названиваю и названиваю.
— Алло, — вдруг отвечает Скачков.
— Сбор по тревоге, Виталий Тимурович. Клиент сегодня уезжает, надо его брать. Хватайте, кого сможете и подъезжайте. Запоминайте адрес.
Я диктую.
— Ясно. Ты там осмотрись, но без нас не суйся, понял? Мы скоро.
Понял-понял. Мы проезжаем мимо дома Алика Грома и останавливаемся за почерневшим дощатым магазом в конце улицы. Сегодня он не работает, так что никто не попрётся.
— Пойду гляну, — говорю Паше.
— Не, Егор, нахер надо. Дождёмся ребят.
— У меня ствол.
— Нет, всё равно не ходи, это не дело.
— Да я внутрь не пойду, просто огляжусь.
— Бляха-муха, ты хоть пиджак сними и галстук, а то как председатель колхоза будешь по этой нахаловке рассекать. Как бельмо в глазу.