175 дней на счастье

– Где Таня? – спросил Алекс.

– Еще спит.

– Не удивлен, судя по топоту на крыше до утра, вы в развлечениях себе не отказывали.

– А что, мы сильно вам вчера мешали?

– Ничего не слышала, – сказала Элизабет.

– У меня слух отличный, слышу даже шепот, – объяснил Алекс.

Я покраснела. Подумала, что он мог слышать, как я назвала его красивым и непонятным или, того хуже, наши с Таней разговоры на крыше. Но последнее я отмела, не супергерой с силой слуха ведь он в конце концов.

– Это любопытно, – добавила Элизабет без всякой заинтересованности в голосе, – спим в одной комнате, а слышим по-разному.

И тут у меня кровь прилила к ушам. Почему-то стала представлять… Нет, все-таки стыдно даже писать. Меня спасла Таня. Растрепанная, в купальнике она подскочила ко мне, и мы убежали на пляж.

Июнь, 16

18:00. Сейчас расскажу о чем-то важном. Или неважном. Не знаю, как это понять.

Пока Элизабет собирала чемоданы, а бабушка с Таней накрывали на стол прощальный ужин (гости уезжали), я решила прогуляться по пляжу. Несколько раз искупалась и шла по линии моря и песка в одном купальнике. Солнце спряталось за тучами, стало прохладно, но надеть платье я ленилась. И тут увидела Алекса. Он стоял в море недалеко от берега и смотрел вдаль, вода доходила ему до лодыжек. Ветер трепал его волосы. И взгляд у него был такой… такой… будто он о чем-то важном и сложном думает. И поза его, и настроение напомнили картину Айвазовского и Репина «Прощание Пушкина с морем».

«Как хорош… Наверное, у него много мыслей и переживаний!» – подумала я.

Видимо, он тоже успел искупаться, потому что рубашка намокла и облепила его здоровое сильное тело.

Я резко остановилась, не зная, как лучше поступить, даже уже развернулась, чтобы уйти, но он меня увидел и окликнул. Я помахала ему рукой и быстро натянула платье поверх почти обнаженной худобы.

– Маша, ты когда-нибудь чувствовала, что море может лечить душу? – спросил он задумчиво, все еще глядя вдаль, когда я подошла. Я пожала плечами, а он уже заговорил о другом: – Послушай, папа просил узнать, что тебе привезти на день рождения. Ты выглядишь такой удивленной… Не знала, что мы не навсегда уезжаем? Твои родители нас пригласили вернуться, как только с делами разберемся, и провести отпуск здесь, с ними. Короче говоря, подарок… Так как шестнадцать лет – это большое событие, то папа просил передать, что ограничений нет. Можешь просить, что душа пожелает.

Я, конечно, стала вежливо отказываться и лепетать, что буду рада любому знаку внимания.

– Ты доиграешься сейчас до того, что мы тебе набор кастрюль заграничных привезем.

– Важен не подарок, а внимание, – упрямо продолжала я гнуть ту вежливую линию, которую в мою голову намертво вбили родители.

– Если бы был важен не подарок, а внимание, – добавил Алекс, – то тогда все ювелирные магазины перестали бы существовать.