Сахар на обветренных губах

Во всём я видела только заслугу Колесникова. Честно сказать, я не поверила в то, что он реально разговаривал с отцом Миланы и, тем более, получил от него по лицу. Я думала, это не более, чем фарс с его стороны, чтобы выглядеть лучше в моих глазах. Но оказывается…

Отчим в этой цепочке — бесполезное звено. Куда более взрослыми и значимы людьми себя показали Вадим и отец Миланы.

Вадим — потому что реально решился на весь этот разговор и не побоялся ответной реакции, наверняка хорошо зная отца своей бывшей девушки.

А отец Миланы заслуживает уважение хотя бы потому, что смог не только признать свою ошибку, но ещё и самодостаточен настолько, чтобы извиниться за неё даже перед таким быдло, как мой отчим. Факт, что он предлагал деньги, конечно, портит положительный эффект, но, видимо, с его стороны это была попытка принести извинения не только на словах.

Убрав нож на то место, с которого взяла, я направилась в свою комнату.

Боковым зрением уловила, как отчим, стоя у дивана, снимал штаны, готовясь спать. Быстро проскочила мимо и неслышно прокралась в комнату сестры.

— Кать, это я, — я подкралась к кровати, где под одеялом началось движение. Голова сестры с взлохмаченными волосами показалась сразу, как она услышала мой голос.

— Алёнка! — шепнула она радостно и потянулась ко мне, чтобы обнять.

Я присела на край кровати и приобняла сестру.

— Тихо-тихо, — выдохнула я облегченно. — Всё хорошо. Я дома. У тебя тут всё было нормально? Не обижали?

— Нет. Когда ты убежала, папа сразу отправил меня в комнату, чтобы я сидела и читала.

— А мама что?

— А он накричал на неё и заставил убираться дома.

«Всем дело нашёл», — мысленно усмехнулась я.

— Начиталась?

— Да, я прочитала все задания, которые устно задавали. А потом папа сказал спать.

— Ты не испугалась, когда я убежала?

— Нет… Ну, может, немного. Я испугалась, что папа за тобой побежит.

— Не бойся за меня. Я за себя смогу подраться, если что, — я чмокнула сестру в макушку и помогла ей устроиться в постели. Укутала поплотнее одеялом, убрала тонкие прядки от лица. — Спокойной ночи, мелочь.

— Сама ты мелочь, — деланно возмутилась Катя. — Спокойной ночи.