Царство сумеречных роз

— Простите за назойливость и излишнее любопытство, — крайне вежливо ответила я.

С ним я старалась быть максимально деликатной и всячески глушила вампирские импульсы, желание сходу атаковать вопросами про своих родителей и почему их приговорили к смерти.

— Это приятный процесс, сударыня, — откровенно ответил он, останавливаясь у ограды и наблюдая, как по реке проплывает теплоход с веселящейся под куполом публикой. — Я никогда не завидовал бессмертным. Их жизнь слишком одинокая. Они не могут привязываться ни к людям, ни к своим соплеменникам. Вынуждены наблюдать, как время утекает сквозь пальцы, как вода, а они остаются неизменными. Им знаком страх. Ужас перед смертью, ведь если обычные вампиры и люди примиряются с ней, готовятся ко встрече со старухой с косой, то их гибель — это насилие. Это кровопролитие и крайняя жестокость. Нет объятий холода, утягивающего в блаженную пустоту. Нет близости конца. Потому им страшно как жить, так и умирать, — мягко рассуждал Август, чуть наклонив голову.

В его глазах отражались огни ночного города. Его слова так и полнились желанием отдохнуть. Он хитрый лис в своём сером пальто и клетчатом шарфе. Деловой франт, ещё пять лет назад выглядевший не старше тридцати, а теперь ближе к шестидесяти.

— Вам не страшно умирать? А каково это, жить не зная, сможете ли обрести бессмертие?

— О чём вы, Дарья? На планете обитает дай бог дюжина вечных. Каковы шансы оказаться одним из них? В юности мы все мечтаем пополнить их ряды, но зрелость расставляет всё по своим местам, — веселясь, ответил он. — К тому же, статистика показывает, как мало нас осталось.

— Не понимаю, — нахмурилась я, а он, вновь взяв меня под руку, повёл дальше по набережной, чтобы мы перешли через мост и оказались у ротонды, откуда открывался красивый вид на город.

— Какой красивый полумесяц, — вместо ответа сказал он, глядя на выступивший сквозь тонкую сеть облаков спутник земли.

Окрашенный в оранжевые оттенки, он висел так низко над крышами высоток, что казалось, ещё немного и рухнет вниз, прокатившись по проспектам, а потом соскользнёт в воду и исчезнет в глубине.

— Оборотни безумствуют от полной луны. Почему она так влияет на них? — задумчиво протянул он. — А на твой вопрос, ответ простой. Мы обуздали дикость. Даже наши дикари уже не такие дикие, как в прежние годы. Чем больше порядка, тем меньше рождается детей. Демографический кризис. И не потому, что вампирши не желают рожать. Просто они слишком упорядоченные для рождения вампиров.

Достав из кармана портсигар, он вытащил самокрутку с фильтром и закурил, выпуская тонкий дым в небо, а потом предложил сесть на лавочку прямо в ротонде, спугнув с неё парочку тощих, нервных котов.

— На самом деле, именно эту проблему исследовал твой отец, — резко добавил он, чуть глянув на меня. — Конгрегация не должна была знать о его экспериментах, ведь он занимался евгеникой. И не только с вампирами. Он изучал способы скрещивания. Создания дампиров без слабостей вампиров и людей.

В ушах зашумело и меня резко повело. Слабость накатила и схлынула также быстро, а я только моргнула, продолжая слушать Августа.

— Ему было семьдесят лет. Твоей матери — двадцать пять, и она была подопытной, в которую он влюбился. После чего Кирилл решил саботировать исследования, чтобы сбежать с ней. Он сжёг лабораторию, и они исчезли, — продолжил Потентат, глядя на полумесяц, будто видя в нём кадры прошлого. — Елизавета считает, что он преуспел. Потому запросила дозволение взять тебя под своё крыло, чтобы исследовать и узнать, что он сделал с тобой. По аналогичной причине, Конгрегация желает тебе смерти, считая, что ты способна дать вампирам шанс на увеличение своей численности, что идёт в разрез с желаниями охотников. Они не верят, что Кирилл не преуспел. Он отправил мне письмо с доказательствами неудачи своих экспериментов. Однако кое-что всё-таки ему удалось узнать о природе дампиров. Потому он и сбежал с Аделиной, когда узнал о её беременности.

Я слушала, затаив дыхание, настолько откровенно говорил Август, не пытаясь что-либо скрыть.

— Дампиры способны очаровывать вампиров, — заявил Потентат и впервые прямо взглянул мне в глаза. — Более того, Кирилл выяснил, что не существует гена бессмертия. То, что убивает нас, — это генетический сбой, совсем как у людей. Дампиры же не наследуют этот изъян, потому они действительно бессмертны. И среди их потомков с бо́льшей вероятностью родятся бессмертные вампиры. Все ныне живущие вечные — или сами являются дампирами, что успешно скрывают, или же потомки дампиров. Ты понимаешь, о чём я говорю?

— Мне не грозит старость, а ещё вампиры постараются меня убить за то, что я могу влиять на них.

— Но ведь это неточно, — с хитринкой в голосе сказал Август. — Так может быть, а может и нет. Слухи. Домыслы. Фантазии. Пока ты сама не захочешь, чтобы это стало правдой, — добавил он, затушив сигарету и бросив её в корзину для мусора. — Дарья, вам стоит быть осторожнее в выборе друзей. Если кто-нибудь узнает о том, на что вы, предположительно, способны, тогда у вас появятся проблемы.

— А вы? Вы не видите во мне опасность? Того, кем я могу стать?

Протянув руку, он помог мне подняться, и мы пошли обратно к его дому.