— Странно ли, что я чувствовала, что они были со мной во время церемонии? Как будто они были прямо там, наблюдая за мной?
— Нет, милая. Это не странно, потому что я знаю, что они следят за тобой. — Дедушка потер мне спину. — Ты превратилась в такую красивую и умную девушку.
— Я буду скучать по вам двоим, когда пойду в Гарвард, — призналась я, сдерживая слезы. У меня было тяжело в груди, когда я поняла, что у меня осталось всего несколько недель с бабушкой и дедушкой, прежде чем я перееду в совершенно другое состояние.
Бабушка обхватила меня за щеки, улыбаясь.
— С тобой Мэддокс и Райли.
В конце концов, Райли, Мэддокс, Колтон и я собирались в Гарвард. Коула приняли в Йель, куда он и направлялся. Другие мальчики уезжали в Принстон или Дартмут.
Я всхлипнула, кивая.
— Да, но они не вы.
Даже дедушка выглядел удрученным — я была его маленькой девочкой — той, которую он вырастил, и его единственной внучкой. Дедушка редко был эмоционален, но такие моменты напоминали мне, как сильно он любит меня и бабушку. Он целомудренно поцеловал меня в лоб.
— С тобой все будет в порядке, — сказал он с твердой уверенностью.
Через несколько часов я оказалась в машине Мэддокса. Мы больше не были в шапке и мантии, вместо этого Мэддокс был одет в белую застегнутую рубашку, черные брюки и черный галстук. Он был… другими словами, греховно сексуален, но я не собиралась говорить ему об этом. Он закатал рукава до локтей и согнул предплечья, положив руки на руль.
— Куда, Сладкая Щечка? — спросил он, одарив меня полуулыбкой. В его голубых глазах горел свет, и он мерцал дразнящим озорством. — Мир наш. Давай создадим некоторые проблемы.
Мои губы изогнулись вверх.
— У тебя плохая репутация, Коултер. Перестань пытаться развратить меня. Я хорошая девочка.
Мэддоксу было наплевать на свою плохую репутацию. На самом деле, ему нравилось оказывать дурное влияние. Такой бунтарь и возмутитель спокойствия.
— Хорошие девочки иногда совершают плохие поступки, — протянул он. — Это я и ты, Гарсия.
— Я и ты? — Я вздохнула.
Мэддокс и я против всего мира. Партнеры по преступлению и лучшие друзья.
— Я и ты, — согласился он, заводя машину. — Итак, куда?
Я подняла бровь, улыбаясь, потому что на этот вопрос был только один ответ.