Сердце призрака

Мое воображение нарисовало языки адского пламени, которые насильно тащили Эрика назад, но на этот раз не в проклятую «Молдавию», а в саму преисподнюю. В недоумении я уставилась на Уэса.

Достигнув верхней ступеньки, он будто предчувствовал, что я не пойду за ним, и резко обернулся.

– Это молитва католиков, – объяснил он. – Чтобы освободить дом от нечисти.

– Но, – нервно возразила я, – что, если здесь обитает хороший призрак?

Тут Уэс осуждающе нахмурился.

Затем, прищурившись, он склонил голову еще ближе.

– Извини, – сказал он, – но… кажется, ты не уверена в правильности того, чем мы здесь занимаемся. Даже после того, как это чудовище обрушило громадную люстру на твоего отца.

Он указал на обломки, лежащие около перил.

– Если в доме живет темная сущность, а это так, – настаивала я, – разве это не говорит о том, что мы можем по ошибке поймать и хорошего призрака?

– Притормози-ка на секунду, – сказал Уэс. – Ты же говорила, что твоя младшая сестра встречалась с одним из призраков. А что насчет тебя?

Лукас. Почему он никому не рассказал о нашей встрече с Эриком? Почему, если именно из-за него мы здесь?

– Я… тоже, – призналась я. Уэс рисковал своей жизнью и заслужил правду.

– Что она только что сказала? – крикнул Патрик с порога.

– Ты тоже? – спросил Уэс так громко, что Патрик отчетливо услышал его вопрос. И тут я поняла, какую роковую ошибку допустила, когда решила обо всем промолчать.

– Лукас об этом знает? – Я не могла отвести взгляда от обозлившегося Патрика до тех пор, пока Уэс не оказался со мной на одной ступени.

– Стефани.

Вот это да. Неужели он в первый раз назвал меня по имени?

Однако он перестал гримасничать и заигрывать со мной.

– Что бы ни было в этом доме, – сказал Уэс, – это существо не твой друг. Ему не нужна твоя помощь. Он не узник этого поместья. – На каждом новом аргументе он сгибал пальцы, словно вел свой счет. – Это не маленькая девочка или мальчик, не очаровательное домашнее животное, не кукла, не волшебная золотая рыбка, не беспомощный бедный старик или старуха, одинокая русалка, плачущий единорог или что-нибудь другое, милое и доброе. Ты же меня понимаешь, не так ли?

Его разгневанные глаза с черной подводкой жадно впились в меня.