Жирандоль

22
18
20
22
24
26
28
30
Йана Бориз Жирандоль

Скрипка Страдивари, сапфировая серьга-жирандоль, желтая юбка и полустертые воспоминания – чего только не навезли ссыльные и эвакуированные в далекий Казахстан! Бывший приказчик Платон Сенцов привез только свою возлюбленную Тонечку, а инженер Лев Авербух – целый оборонный завод.

В котле страшной войны ниточки человеческих судеб завязались в прочные узлы. За сорок лет пронеслись метели контрреволюции, дым Гражданской и артиллерийские снаряды Великой Отечественной.

Подарит ли жизнь второй шанс? Суждено ли семьям воссоединиться, влюбленным – быть вместе, а сережкам-жирандолям – стать частью фамильного комплекта, что хранит память о былом счастье?

семейная сага,становление героя,исторические романы,в поисках счастья,преодоление проблем,жизненные трудности 2024 ru
Haliz Fiction Book Designer, FictionBook Editor Release 2.6.6 31.01.2024 http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=70317316 Текст предоставлен правообладателем 3b606a65-c2e3-11ee-8496-0cc47af30fe4 1.0

1.0 – создание файла – Haliz

Литагент Клевер-Медиа-Групп 26682eec-6525-11ea-a705-0cc47a520474
Жирандоль / Й. Бориз Клевер-Медиа-Групп Москва 2024 978-5-00211-491-7 УДК 821.161.1 ББК 84(2Рос=Рус)6 Б82 Литературно-художественное издание Главный редактор Елена Измайлова Арт-директор Лилу Рами Ведущий редактор Алина Сафронова Литературный редактор Батыр Эсенов Корректоры Эльвира Макарова, Мария Ромаданова 18+

Йана Бориз

Жирандоль

© Йана Бориз, 2023

© ООО «Клевер-Медиа-Групп», 2024

Светлой памяти моего научного руководителя,

доктора филологических наук,

профессора КазГУ

Людмилы Николаевны Сорокиной

Часть первая. Россия

Глава 1

– Вот кабы старуха его зарубила топором, я бы ей порукоплескал. – Курский купец второй гильдии Иван Никитич Пискунов смешно вытянул губы паровозной трубой, подул поверх витого серебряного подстаканника, шумно отхлебнул и, обжегшись, кхекнул. – Частная собственность, Платоша, – это святыня просвещенного общества.

Приказчик убрал под прилавок очередную коробку, мельком скосил глаза на маленький топорик, которым вскрывали ящики. Остро наточенное лезвие весело блестело, отполированное ладонями топорище, доверчиво прислонясь к нутру конторки, желтело безопасно и приветливо.

– Я сочинениям Федора Михайловича не больно доверяю. Там такая акробатика… Ну посмотрите сами, Иван Никитич: молодой господин топором рубит старух. Ладно бы за мильен, а то за три сотни с приварком. Тут корысти грош.

Пискунов притормозил у витрины, поправил сигары в открытой коробке, взял одну в руку, понюхал. Он походил на коляску-эгоистку, скорую и угловатую, с паучьей грацией худых рук-оглоблей и ног-спиц. Длинный касторовый сюртук с четырьмя пуговицами, обшитый по вороту и обшлагам тонкой шелковой тесьмой, болтался на костлявом туловище откидным верхом, наградной поводок черного шнурка вместо галстука – опущенными безлошадными поводьями. Яичная макушка и заостренные завитки ушных раковин демонстрировали несоразмерную солидным летам и положению порывистость, готовность к скорым и авантюрным решениям.

– Ты, Платоша, «Дюшесы»[1] больше не заказывай, не берут их. Вели, чтоб «Пушкинских» доставили. – Он недовольно поцвиркал. – А ведь какой отменный табачок!.. М-да, печально, что господин Достоевский пытается оправдать лоботряса, который, бедствуя, не ищет заработка, а хватается за топор. Ведь в нашем просвещенном обществе столько способов прокормиться честно и сытно. Надо только работать.

– Убить человека много надо сил. Не в теле, а в душе. Я бы точно не смог. Тем более за мизерный куш.

– Ты добрый человек, Платоша, но, знаешь ли, когда встречаешь зло, силы сами берутся невесть откуда.