— За малышом приехали?
Я снова посмотрела ей в лицо. Знает? Откуда? Знакомая? Почему я не помню?
— Не вини себя, девонька. Ты сделала всё, что могла. И даже больше. В четырнадцать лет спасала ребёнка, пока мамаша так вовремя прикорнула в обморок.
Она обернулась к той лавочке, на которой сидели мои родители. И я наконец вспомнила. Это та женщина из скорой, что шлёпала по щекам маму. Просто сейчас на ней не было бордового костюма.
— Не казнись, — она снова посмотрела на меня. — Твоей вины в этом нет. Я тебе как врач говорю.
— Думаете?
Я так мечтала, как буду играть с Николкой в песочнице «Паска, паска, получись, маме, папе покажись!», как буду учить его читать, а потом — водить в школу. За ручку, маленькую теплую ручку.
Теперь Николки нет. И не будет. Глянула на родителей — и семьи у нас тоже, похоже, не будет. Её уже нет.
А всё могло было по-другому. Если бы я смогла. Если бы удержала его, Коленьку, маленького мальчишку с пороком сердца.
Но…
— Да, деточка. Да. Помни об этом — твоей вины нет.
Серые глаза в сеточке морщин, складка между бровей. Что видела она? Порок сердца у младенца, девчонка пытается его спасти, а мамаша — в отключке. Лежит на полу в обнимку с телефонной трубкой, вместо того, чтобы лежать с малышом в больнице.
Вот как…
Она, чуть наморщив нос, покивала, сочувствующе поджала губы. И всё смотрела мне в глаза, смотрела, потом похлопала меня по руке, встала и ушла.
А я осталась.
«Неужели и правда, моей вины нет?» — вертелось в голове долгие годы. Вертелись эти слова врача из скорой как ответ на все мамины укоряющие взгляды, недомолвки и намёки: «Твоей вины в этом нет!»
А это непросто — вот эти укоряющие взгляды, недомолвки и намёки. Очень тяжело. И остаться одной из-за этого, брошенной в чужой незнакомой квартире, хоть и оформленной на меня, тяжело. И я хочу, что бы бру Орбэ жил. Чтобы Клайвер, мой Клайвер, выжил!
Я сделала, что могла. Но… Всё равно! Пусть он выживет!
Даже если сделано всё, что возможно, всё равно не хочу быть виноватой в его смерти. Не хочу быть виноватой в смерти человека, так и не ставшего мне родным и близким, человека, отношения с которым я себе напридумывала.
Как напридумывала когда-то брата. Братика, который умер и которого я не смогла спасти.
ebooksa