Тэлон

— Я в курсе. И, кстати, тебе повезло — парни решили не брать с собой ни девушек, ни жен.

Она перестает складывать одежду и разворачивается ко мне.

— То есть я не увижу тебя двадцать дней?

— Вообще-то, двадцать один день, если только не решишь приехать или прилететь на самолете туда, где я буду находиться, чтобы провести со мной пару дней.

«Пожалуйста, реши приехать», — умоляют мои сердце и член.

Она глубоко вздыхает, сжав губы и опустив глаза. Мда, идея явно не зашла.

— Ага, я предполагал, что ты не согласишься, — разочарованно комментирую я, качая головой.

— Может быть, твоя давнишняя подружка, — сексуальная модель, — заедет составить тебе компанию, раз уж твоя жена чересчур боится переездов, чтобы носиться за тобой по всей стране, — заявляет она, после чего уже не сдерживается и вымещает свою злость на попавшем под руку незадачливом свитере — сначала долго складывает его в аккуратный прямоугольник, а потом вдруг запускает его в ближайшую стену. Бедняга, пострадал ни за что.

— Да, может быть, она заедет, — улыбаюсь я, подходя к Азии поближе. Кладу руки на сушильную машину, загнав жену в ловушку, наклоняюсь и прижимаюсь губами к нежному месту за ушком. — Ты, видимо, забыла, что хочу я только тебя.

— Ты позволял ей трогать себя прямо у меня на глазах. Страшно подумать, что ты ей напозволяешь, когда меня рядом не будет, — продолжает она с сарказмом, но я улавливаю в ее голосе нотки ревности и страха.

— Не позволю никому и ничего, — шепчу я, прижимаясь твердым как камень членом к ее аппетитной заднице. — Я, наверное, недостаточно хорошо дал тебе понять, что весь теперь принадлежу только тебе, — продолжаю я, запуская руку в ее узкие спортивные брюки, и пальцами провожу по нежным губам и тут же чувствую, как они покрываются влагой. — Пожалуй, буду почаще напоминать тебе, пока не вдолблю это в твою маленькую упрямую голову.

Я целую ее шею, одновременно стягивая вниз ее брюки и трусики, затем быстро расстегиваю свои джинсы и достаю подрагивающий от возбуждения член.

— Наклонись и раздвинь ноги, хочу показать, что именно тебе принадлежит. Только тебе!

— Наклонись и раздвинь ноги… очень романтично! Не поэт ли ты часом? — язвит Азия, но быстро делает, как я сказал, потому что хочет меня не меньше, чем я ее.

— Я не претендую на роль Ромео, Мармеладка, — парирую я, засовывая два пальца в ее щелочку, и языком провожу дорожку от ее шеи до мочки уха.

Когда я резким движениям до основания ввожу в нее член, она тихонько всхлипывает, но подается назад, навстречу мне. Мы несколько минут двигаемся в унисон навстречу друг другу, пока я не прижимаю ее к себе, удерживая за талию одной рукой и лаская ее клитор другой.

— Ты меня с ума сведешь, — выдыхает она, цепляясь пальцами за сушильную машину.

— Ну и хорошо. Будешь знать, каково мне приходится большую часть времени.

— Тэл, ты не можешь сводить все наши ссоры к щекотушкам или сексу!

— Могу и буду! — Я практически до конца выскальзываю из нее, только чтобы тут же войти, так что она даже на носочки привстает. Я опускаю взгляд вниз и наблюдаю как мой член ритмично исчезает в ее теле и появляется обратно. — Ты офигенная, Аз. Как ты вообще можешь подумать о том, что я захочу прикоснуться к другой женщине?