Сердце даэдра

По счастью, ночь выдалась ясная. Эштон стянул шлем, поправил лук и колчан с костяными стрелами, которые заготовил на случай, если здоровяк все же не узнает его, и подхватил земли мешок с тушей. Поднявшись на плато перед вратами, по которым расхаживал страж, дремора тихо свистнул, как делал это обычно, привлекая к себе внимание.

Страж неуклюже повернулся, несколько мгновений щурился, вглядываясь в полумрак. Эштон напрягся и уже готов был вскинуть лук, но безгубый рот существа растянулся в улыбке. Дремора выдохнул и бросил на землю мешок с тушей.

Пока страж увлеченно поглощал свежее мясо, Эштон аккуратно вскрыл один из швов на его теле и, просунув руку куда-то в область груди чудовища, нащупал там ключ от врат. Пару раз воину пришлось уворачиваться от секиры, заменявшей существу левую руку, но вовсе не потому, что страж решил напасть: лишенный возможности чувствовать боль, он вовсе не заметил манипуляций со своим телом. Однако он несколько раз поднимал и опускал свое оружие на тушу, чтобы раздробить ее и достать костный мозг.

Получив ключи, Эштон мог пойти дорогой Мании — обманчиво яркого и красивого, но опасного мира, или Деменции — не менее опасной, но в добавок еще и мрачной. Дремора остановился в задумчивости, ни один из путей его не прельщал.

— Эштон! — разгневанный голос Релмины Вереним, который он уже успел подзабыть со времен предыдущего визита в Предел, неприятно резанул по ушам.

Только сейчас Эштон вспомнил, что все еще держит шлем в руках. Он вздохнул и повернулся к темной эльфийке, облаченной в пышное, но видавшее и лучшие времена платье. Она заметила в его руке ключ, увидела распоротый шов на груди стража и облегченно выдохнула.

— Ты пощадил мое дитя, — голос ее стал мягче, но все еще, по мнению Эштона, и рядом не стоял с голосом Алисии. — Спасибо. Мало кто ценит эксперименты такого рода и знает, сколько труда вложено в них.

— Может, вскоре острова пополнятся человеком, с которым ты можешь это обсудить, — улыбнулся Эштон, некстати задаваясь вопросом, пыталась ли Алисия создавать зомби-гибриды из тел людей и животных так же, как из двемерских металлических машин. — Но для этого мне нужно, чтобы ты никому обо мне не рассказывала.

— Так и быть, безумный дремора, — не колеблясь, кивнула Релмина. — Но скажи, зачем ты прошел через дверь для обитателей нирна? А впрочем… — эльфийка замахала руками, — не хочу знать, хоть и догадываюсь. Советую Деменцию — там ты по крайней мере постоянно будешь настороже, тебя не обманет красота окружающего пейзажа.

Сказав это, она подобрала юбки и поспешила к Стражу, который озадаченно глядел на распоротый шов.

Эштон же, последовав совету Релмины, отпер врата в Деменцию.

Дремора был точно уверен, что идет по дороге, ведущей прямо в замок Шеогората. Однако он нисколько не удивился, когда вместо ворот Нью-Шеота за очередным поворотом увидел белый мост, ведущий к вратам в Зедилиан — подземелье, наполненное множеством испытаний для героев.

Занимался рассвет, и Эштон издалека различил в самом центре моста фигуру своего непосредственного начальника.

Эштон не стал снимать шлем, но валкиназ узнал его по походке, как узнал бы любого из тысячи слуг-дремор Шеогората. Привратник хлопнул себя по бедру и расхохотался.

— Раздери меня Дагон, у тебя получилось, безумный ты дремора! — крикнул он. — А мы уж думали, ты и правда помер. Но знаешь что? Я поставил на то, что ты жив, сотню чарок крови, и теперь смогу ею хоть залиться — никто больше не верил, что ты вернешься.

Голос валкиназа разносился над долиной, как гром, но звучал вовсе не угрожающе и даже весело. Эштон на мгновение замер, прикидывая, в самом ли деле его бывший боевой товарищ и глава тысячи дремор испытывает к нему дружеские чувства или разыгрывает их в расчете получить выгоду или усыпить бдительность? Еще сотню лет назад он сказал бы, что валкиназом, несомненно, руководит холодный расчет. Но Дрожащие острова оставляли отпечаток на умах всех своих обитателей, и — как знать — может, сделали жестоких слуг Дагона немного более… человечными? По крайней мере, некоторых из них.

Отогнав очередную мысль о том, что Алисии наверняка было бы интересно изучить этот феномен, дремора двинулся по мосту. Он ожидал, что валкиназ атакует, но тот повернулся и первым направился к воротам, чтобы отпереть их.

Вместе они шагнули в темный коридор, валкиназ направился к узкой лестнице, ведущей наверх. Эштон как прибывший через дверь из Нирна не видел ее, но прекрасно знал о ее существовании. Его начальник, будучи на службе, шел к потайному ходу, но, прежде чем раствориться в камне, обернулся.

— Я хоть и рад за тебя, Эштон, но теперь ты сам по себе. Мы будем верны Шеогорату до конца, — сказал он твердо.

— На это я и рассчитываю, — улыбнулся Эштон, поправляя крепления на перчатках.