Сердце даэдра

Алисия мгновение поколебалась, но любопытство, как всегда, пересилило. Она вытянула из кармана несколько колец-амулетов и продемонстрировала их все незнакомцу. Тот с важным видом изучил каждое, покрутил его в руках и даже направил на свет двемерской лампы, но каждый раз неизменно возвращал украшение колдунье и качал головой.

— Не то, — он морщился и принимался изучать следующее.

Алисия терпеливо ждала, но ни один из ее амулетов не подошел. Тогда она, ни на что особенно не надеясь, стянула с указательного пальца черный обруч с шипом и покрутила его перед носом эльфа. Он долго щурился, рассматривая нехитрый предмет, который украшением назвать язык не поворачивался, но наконец отстранился и расплылся в довольной улыбке.

— Оно! То самое! Проходите, — и указал на светящийся рот статуи. — Вы можете взять свои вещи, — эльф небрежно кивнул в сторону паука, будто в огромной твари из двемерского металла не видел ничего необычного.

Алисия замерла, слова записки, оставленной Эштоном, она прекрасно помнила: дремора обещал, что кольцо поможет им вскоре встретиться вновь. Но прошло уже много времени! Хотя много ли для того, кто свое существование измеряет эрами?

Алисия колебалась недолго: скука и душевная боль так ей опротивели, что она почти без труда решила отправиться в план Обливиона, принадлежащий Принцу Безумия Шеогорату. В том, что она попадет именно туда, не оставалось никаких сомнений.

При себе у колдуньи был запас еды на пару суток — она часто ночевала в подземелье, не поднимаясь на поверхность — и кинжал, парочка зелий и полный магический резерв — тратить его здесь, в изученной части руин, было особо не на что. Поэтому возвращаться для того, чтобы пополнить запасы, не требовалось.

Она въехала в Предел верхом на металлическом пауке. Местные за ее спиной перешептывались, говорили, что она — «та самая», что она действительно похожа на женщину, которая достойна… чего? На этом моменте голоса безумцев становились тише, и Алисия уже не могла подслушивать их.

Она вглядывалась в толпу в надежде заметить знакомое лицо, но обнаружила только двух других дремор, которые спешили к ней, расталкивая любопытных зевак. Один из них — более широкий в плечах и внушительный на вид — выступил вперед.

— Наш господин, лорд Шеогорат желает видеть тебя, — сказал он и приказной тон не оставлял шанса отказать.

Алисия, решив, что спорить с волей даэдра — себе дороже, только кивнула и направила паука вслед за провожатыми.

Они повели колдунью через Манию, не забыв объяснить, как обманчив этот прекрасный на первый взгляд край. Магесса разглядывала причудливые деревья, пышную растительность и прозрачные ручьи, пока два дреморы и отряды Золотых Святых, изредка попадавшиеся на пути, расправлялись с кровожадными тварями весьма веселеньких ярко-желтых, розовых или изумрудных расцветок. Впрочем, красота их облика очень контрастировала с размерами жвал, клыков и всего остального, чем они намеревались убить потерявшего бдительность путника.

Алисия несколько раз порывалась вступить в бой, но ее снова и снова настоятельно просили вернуться на безопасную высоту паучьей спины.

— Мы не умрем, просто возродимся у фонтана крови. Тебе же лучше не рисковать, — несколько раз повторил ей тот самый дремора, который сообщил ей волю Шеогората. И ей пришлось повиноваться, хотя каждый раз, когда кто-то сражался ради ее безопасности, магессе становилось неловко от собственного бездействия. Поэтому вскоре она начала создавать магические щиты для бойцов, чем заслужила благодарные, хоть и удивленные взгляды.

Торжественно шествуя по Нью-Шеоту в окружении Золотых Святых и под охраной двух дремор, Алисия вглядывалась в толпу, которая собралась поглазеть на необычное зрелище, в тщетных попытках отыскать Эштона. Он как-то говорил ей, что состоит на службе Шеогората, а не Дагона, да и кольцо явно дал не просто так. Он должен был быть где-то здесь, и колдунья хотела увидеть его, хотя бы ради того, чтобы сказать, какой он козел.

Но знакомый ехидный взгляд и улыбка с издевкой не мелькали в толпе — Алисия сразу бы их узнала. Оставалось надеяться, что Эштон где-то во дворце, среди приближенных безумного лорда.

Перед тем, как войти во дворец, Алисия спешилась. Громадное здание не вызвало в ней восторга, хоть она и разглядывала его с интересом. Но куда сильнее ее внимание в просторных коридорах привлекали отряды дремор, среди которых она все еще пыталась отыскать того самого, которого хотелось то ли прибить, то ли поцеловать. Однако, как бы долог ни был путь к тронному залу, Эштона на нем колдунья не встретила.

«Ладно, не страшно», — решила она. — «Сначала выясню, что надо от меня Шеогорату, а потом, если выживу, весь замок вверх дном переверну, но найду этого демору и влеплю ему пощечину!»

Когда массивные створки двери распахнулись, трон, обитый ярко-красным бархатом, пустовал. Низкорослый бородатый камердинер, расу которого колдунья сходу определить затруднилась, жестом пригласил Алисию следовать за ним. Она насторожилась, но пока не видела причин сопротивляться или бежать.

Слуга повел ее к выходу на балкон. Следуя за ним, наблюдая за неторопливыми жестами и размеренным шагом, в деталях разглядев вьющиеся седые волосы и острые уши, Алисия наконец поняла — перед ней самый настоящий двемер! Живой и