Чокнутая будущая

Запоздало подумала, что на ворсе останутся пушинки, но не стала убирать. С портновским метром подошла к Антону и не удержалась, положила руку ему на грудь. Скользнула ниже, погладила. Одернула себя.

Можно ли так страшно соскучиться всего за несколько дней? Как же я выживу после?

– У тебя грустные глаза. – Антон попытался притянуть меня к себе, но я легонько шлепнула его по руке.

– Манекен, ведите себя прилично, – сказала строго, – что еще за шалости.

Он вскинул брови, но послушался.

– Мирослава, – произнес со смешинкой, когда я приложила портновский метр к его плечу, – ты же понимаешь, что в этой конторе обычно снимают мерки исключительно с покойников?

– И чем ты хуже? – Я сосредоточенно записала цифры в блокнотик.

Хмыкнув, он распружинил мою кудряшку и внимательно оценил, как она скрутилась обратно.

Покойники, по крайней мере, рук не распускали бы.

Двигаясь плавно и почти ритуально, я медленно делала замеры. Это могло быть прелюдией, но на самом деле было прощанием.

Антон уловил мое настроение, стоял неподвижно и, казалось, деревенел все больше, и вправду становясь похожим на манекен. Это было пугающе. К тому моменту, когда я присела на корточки, чтобы определить длину штанины, напряжение стало невыносимым.

Потянувшись к блокноту, я выронила карандаш и вздрогнула от резкого звука, с которым он упал на пол.

– Что происходит? – резко спросил Антон.

Ничего не ответив, я с таким остервенением попыталась засунуть блокнот в сумку, что он порвался.

– Мирослава?

– Я сошью тебе хороший костюм, правда… – мой голос истончился, сорвался. Набрав полную грудь воздуха, начала сначала: – Почему ты заказываешь себе такие мешковатые…

И снова не смогла договорить.

Мямля.

Антон поднял карандаш и протянул его мне. Рука моя так сильно дрожала, что это выглядело ужасно неврастенично. Разозлившись, я швырнула его на стол.

– Послушай меня… – Почему я трясусь в сто раз сильнее, чем когда бросала целого мужа? – Ты наденешь мой костюм и выберешь себе самую красивую женщину в городе. Ты не должен оставаться ничьим тайным любовником. Ты должен жить открыто и счастливо, понимаешь?