Что вот началось?
Отчего это так мучительно-сладко, и хочется больше, и сразу понятно, что всего будет мало?
– Я действительно стал плохо спать, – продолжал Антон с раскаянием человека, который совершил страшное преступление. – И я устал разгадывать твои загадки, Мирослава.
Ми-ро-сла-ва.
Слышите мягкие перекаты надвигающейся грозы в моем имени?
Чувствуете, каково это – глядеть в око бури?
– Какие еще загадки? – пролепетала я завороженно.
– О женщине, которая выберет меня. О том, почему ты все же пришла на чертов Лехин день рождения.
– Я могу ответить на каждый твой вопрос, Антон, – мягко сказала я.
– Пожалуйста, – попросил он расстроенно, – не надо. Зря я сегодня пришел, но нельзя же просто бросить женщину, которая рыдала среди могил. Посмотри, куда нас привело обычное сочувствие. – И он встал – клинком по груди, и отошел – ударом наискосок. – Я пойду, – сказал торопливо. – Не провожай меня.
– А мерки? – только и могла обронить я.
Его рот дернулся.
– Остановись, Мирослава, я тебя очень прошу: остановись, – рявкнул он и сбежал, подлец.
А я осталась – оглушенной и нашинкованной в лоскуты.
Глава 14
Сентябрь пришел с дождями.
Дела огородные заканчивались, мне было маетно и грустно, и я все чаще приезжала в квартиру Алеши и все дольше в ней оставалась.
Он вернулся с гастролей капризным, взбалмошным, как будто его там как следует перебултыхнули.
Меня тоже перебултыхнули, но я же не жаловалась.
Вела себя притихшей мышкой и вынашивала коварные планы.