Прежде ему не доводилось сюда забираться, потому что уголки обветшалого замка не вызывали ни малейшего интереса.
Преодолев десятки и десятки ступенек, Трапп толкнул низенькую дверь и, пригнувшись, вошел внутрь башенки. Это было круглое, полное света помещение с высокими и частыми бойницами.
Перешагнув через сломанное деревянное кресло, Трапп повесил перину на голову тренировочного чучела, с трудом открыл несколько окон и полной грудью втянул юный, полный летних ароматов, воздух.
Выйдя из окна, он оказался на заросшем мхом и траве зубчатом парапете, широким кольцом опоясывающем башенку, с наслаждением перетащил сюда перину и, разнежившись на солнышке, снова погрузился в сон.
Проспав до обеда, Трапп долго купался в озере, потом удрученно копошился в своем гардеробе, пытаясь найти более-менее приличную рубашку, потом долго завтракал фирменным тыквенным пирогом от Эухении, таким твердым, что такими пирогами можно было заряжать баллисту, и уже ближе к вечеру отправился на поиски горгоны.
Она находилась в заросшем саду.
Сидя на пенечке, Гиацинта увлеченно чертила на бумаге план тропинок и клумб. В своей темно-бордовой юбке и светлой блузке, с аккуратным пучком убранных волос, она казалась похожей на гувернантку.
Полюбовавшись на довольно четкие линии её плана, Трапп заметил:
— Для человека, который не пробудет здесь больше месяца, вы кажетесь чрезвычайно увлеченной долгосрочной стратегией.
— Идите вон, — холодно сказала горгона, — из моего сада.
— Вы так и не переоделись, значит, все еще собираетесь в деревню. Я готов вас проводить и представить человеку, который станет вашим курьером.
К чести гематомы, обида и практичность в ней боролись крайне недолго. Практичность победила в считаные секунды.
— Хорошо, — сказала она, поднимая с травы сумку с письмами, — я готова.
Трапп забрал у неё сумку, прикидывая её вес.
— В котором из этих посланий, — спросил он, — изложена ваша просьба прислать вам газеты о моем деле?
Гиацинта, не моргнув глазом, уверенно достала одно из писем.
— В этом, — сказала она.
Трапп молча сломал печать, горгулья возмущенно вскрикнула и попыталась вырвать письмо из рук генерала, но он только отодвинул её от себя.
«Джереми, ты не должен позволять этому человеку влиять на твои решения. Если слов тебе не хватит, то возьми хлыст. А если не поможет хлыст — возьми пистолет. Мы с тобой обязательно увидимся снова. Всё будет хорошо, ты только держись».
— Надо же, — произнес Трапп мрачно, — какой сложный шифр. Что из этого означает «газета», а что «самый великий генерал в истории»?
ebooksa