— А ты, стало быть, выгораживать старого атамана взялся? Ко мне, говорит, Ружа этот ребенка доставил, — передразнил он. — Спелись, голубчики!
Саша сделала страшные глаза, молча призывая Михаила Алексеевича соглашаться и не спорить.
Тот посмотрел на нее с сомнением, но подчинился, коротко поклонился:
— Виноват.
Ну все, теперь до конца дней станет терзаться этим обманом, вот уж лишняя совесть — лишние хлопоты.
— Только я действительно травник, — все же не удержался Михаил Алексеевич от признания. — Матушка научила. И Андре получилось немного помочь… А Василий Никифорович позволил открыть лечебницу для крестьян при усадьбе, — быстро добавил он.
Саша закусила губу, чтобы не расхохотаться. Кто о чем, а вшивый о бане!
Папа равнодушно отмахнулся.
— Травник, и хорошо, — зевнул он, — главное, не воруй у меня, как Мелехов.
— Как ваша охота, Александр Васильевич? — слабым голосом спросила Изабелла Наумовна. — Удалась?
— Пустое, — поморщился папа, — крутят некоторые хвостом, а потом сватов ждут. А я никогда ни на ком не женюсь! — закричал он громко в сторону распахнутых дверей в столовую.
— И не женись, — столь же громко заорал оттуда дед. — У меня, чай, внучка есть! Не оставит старика без наследников!
— Сашу мою не трожь, — осерчал отец, а Саша зажмурилась лишь, увидев решимость на лице Михаила Алексеевича.
Он шагнул вперед, вдохнул напоследок полной грудью и отчетливо объявил:
— Александр Васильевич, родни у меня нет, сватов прислать я не могу, поэтому прошу сам. Позвольте мне обвенчаться с вашей дочерью.
Глава 30
Саша Александровна стояла за спиной Александра Васильевича, так плотно зажмурясь, как и перед чертом не жмурилась.
Изабелла Наумовна выпрямилась, будто шпагу проглотила.
Из столовой послышался какой-то грохот, и старый атаман немедленно вырос на пороге.
А Александр Васильевич…