— Я думаю, на Масленицу как раз будет, — объявил Василий Никифорович удовлетворенно. — Нечего жениха и невесту в черном теле держать и во искушение вводить. Свежий воздух, уединенность деревенской жизни не способствуют добродетелям.
— Ах, как можно, — воскликнула Изабелла Наумовна, смутившись. — Не лучше ли нам с Сашей вернуться покамест в столицу? Неприлично все же им теперь в одной усадьбе.
— Ничего подобного, — возразила Саша Александровна, — мы отправляемся в вояж по коннозаводчикам. Посмотрим лошадок, подберем себе подходящих, а там, глядишь, уже и Масленица. Это вы хорошо, дед, придумали.
— Саша, ты поедешь с Шишкиным и Гришкой моим, — отрезал Александр Васильевич. — А нам еще надобно представить твоего… Михаила Алексеевича матушке-государыне. Все же ты не абы кто, ты наследница вольных атаманов, опоры престола. Тут политика, понимать надобно!
От таких известий Гранин изрядно переполошился.
Никогда в жизни он не ожидал быть представленным императрице.
Не слишком ли большая честь для скромного сына деревенской травницы?
— Не трясись, лекарь, — подмигнул ему старый атаман, — матушка наша страдает падучей, да конвульсии ее все чаще бьют. А ты вон мальчишку канцлерова выходил, теперь быть тебе придворным чудотворцем!
— Мне и деревенской лечебницы довольно, — еще больше перепугался Гранин.
— Говорю ж: блаженный! Как есть дурнина в рванине!
— А и правильно, — неожиданно поддержал его Александр Васильевич, — чем дальше от двора — тем длиньше жизнь. Я вот тоже по весне уеду из столицы до самых холодов. Пусть теперь о том, как бы Саша чего не натворила, муж ее переживает! — и он вдруг захохотал.
Уж на что Гранин привык к перепадам лядовского настроения, а все равно удивился.
А ночью он проснулся от легчайших быстрых шагов и теплой ладони, накрывшей ему губы.
— Молчите, — шепнула Саша Александровна, — как славно, что моя надсмотрщица занята Андре!
Было совершенно неразумно с ее стороны пробираться к нему во флигель, когда в усадьбе столько людей.
Да и не только потому.
Однако Гранин устал быть разумным и переживать из-за всего на свете.
Поэтому он молча — как и было велено — привлек ее в свои объятия, прижал к себе нежно и мягко, не позволяя бушевавшему внутри огню вырваться на свободу.
Саша Александровна притихла, лишь беспокойными и тревожными пальцами разглаживала рубаху на его груди.
— Я не спрошу вас, — проговорила она тихонько, — что же именно произошло с колдуном и отчего ваша спина так изранена. Не спрошу, как вы исцелили Андре. Не спрошу, почему умер канцлер. И даже не спрошу, что было в том письме на столе в конторке. Пусть все пройдет, пусть все останется в прошлом. Давайте не будем смотреть назад.
ebooksa